|
На весь мир. -- Да что ты? -- удивился Потемкин. -- Истинно так! Еще воспарю орлом в поднебесье. -- Ну и ладно. Валенки-то примерь, не малы ли? А пока еще не воспарил, так ходи ко мне: будешь, орел, кашу мою клевать. Васька Рубан притопнул новыми валенками: -- Ух, и ладны же! Спасибо тебе за ласку. -- Бог с тобой. Носи на здоровье... В лютые морозы на улицах трещали костры. Один из иностранцев писал: "Стужа зимою в России бывает так велика, что русские по глупости пробуют отапливать даже улицы, но это им нисколько не помогает, холод остается прежним". Так писали иностранцы, но, попав в Россию, сами же у тех костров грелись... Занимались с утра до вечера, а каникул мало отпущено, всего дважды в году (с 18 декабря до 6 января и с 10 июня до 1 июля). Страшно писано, да зато жилось нестрашно: многие как зачислились в студенты, так и начались у них сплошные каникулы... Потемкин лекции посещал, но в бегах бывал неоднократно. В балаганах смотрел, как заезжая с Мальты девка силу показывала: ставили на грудь ей наковальню, по которой мужики молотами ухали, потом вкатывали на живот девке сорокаведерную бочку с водкой, а поверх бочки итальянец делал разные позитуры и даже на голове стоял, не падая... После таких чудес кому охота сидеть в аудитории, где темно от двух окошек, изо всех щелок дует, а под ногами крысы с крысятками так и шныряют! Нерадивую младость положено сечь: дворян секли, портков с них не снимая, дабы не бесчестить, а разночинцев пороли без порток, о чести уже не помышляя. Практика воспитания благородных мужей отечества допускала ношение ими на груди дощечки с изображением осла. Зато педагогам возбранялось бить студентов по голове "палкой или иным инструментом". Прохожие на всякий случай обходили университет стороной, -- здоровущие, как телята, псы меделянской породы охраняли "питалище наук". Потемкин неизменно имел охоту лишь к тому, что ему нравилось, и не терпел, если в него вдалбливали то, что в голове никак не умещалось. От этого успехами похвастать не мог, хотя и было завидно, когда на "акте" ректор Мелиссино выделил лучших -- Дениса Фонвизина и Якова Булгакова... Потемкин спросил приятелей: -- С чего это вы, поросятки, такие прыткие? -- А мы в дипломаты желаем. Нам, Гришенька, мух ноздрями ловить не пристало: политика высокая дураков не жалует. -- О высокости чина не тщуся, -- вздыхал Потемкин. -- А в монахи возьмут и без отличий научных... Меделянские собаки, спутав его с прохожим, порвали штаны. Григорий Матвеевич Кисловский выразил недовольство: -- Отчего собаки одного тебя избрали для нападения? Сколько дворян в университет ходит, а порты у всех целы... И подарил ему книгу Монтекукколи -- знаменитого полководца, который задел юнца за живое. |
