|
-- Суженая -- не выбранная. А жениться лень. -- Не ленивый ты -- праздный. -- Какая ж разница? -- Большая... Похож ты, Гриша, на громадный котел, в котором всегда что-то кипит, но ничего в нем не варится. Возле тебя многие сыты будут, но сам ты помрешь голодным. На столе Дениса порядок: горками сложены лексиконы иноземные, он похвастал, что переводит на русский басни Гольбсрга, сочинения Террасона и Рейхеля. -- Ныне же к Вольтеру на цыпочках подкрадываюсь: хочу величие его постичь, но побаиваюсь -- справлюсь ли? -- Счастливый ты, -- вздохнул Потемкин сокрушенно. Фонвизин, явно помрачнев, снял нагар со свечей. -- Погоди завидовать, -- отвечал. -- Не ведаю, сколь вечен я, обжора и сластена, а хочется жить подолее, чтобы на театре себя прославить. Помнишь, как в Петербурге побежал я смотреть "Генриха и Перниллу"? Так с той поры и покой потерял. Только не хочу я терзаний надуманных -- желаю драмы у жизни списывать. -- Счастливый... все вы счастливые, -- переживал Потемкин, начиная грызть ногти. -- Один я неприкаянный... Судьба решила сама за Потемкина. 28 апреля 1760 года вышел N 34 "Московских ведомостей"; скучая, развернул он газету и увидел свое имя -- исключен из университета: "ЗА ЛЕНОСТЬ И НЕХОЖДЕНИЕ В КЛАССЫ" [2]. Желая бежать от попреков семьи Кисловских, Потемкин отправился к Загряжским. Генерал племяннику обрадовался: -- Ах, дармосдина! Пошли, вкусим перед обедом... Завел его в буфетную, а там на лавке уже розги разложены, конюхи наготове дежурят. Штаны с отставного студента сдернули, и как ни отбивался Потемкин, а -- растянули. Двадцать горячих с присвистом всыпали, дядечка еще пяток от души добавил: -- Будь бодр и гляди ласково! Я матушке твоей на духовщину эштафет послал, дабы персонально явилась на Москве и волею родительской на тебя, трутня этакого, воздействовала. Не успел Гриша ответить, как мужики снова завалили его на лавку и сеченые места обильно оросили постным маслицем. -- Это для здоровья, -- пояснили доброжелательно... А преданный выжига встретил Потемкина душевнсйше: -- О-о, Гриш! Ты всегда кстати... Я как раз противень докрасна накалил. Стену кафтан жечь. Тут вчерась один камергеришко за картами Богу душу отдал... Разоблокайся, друг ситный! Становь посуду на стол, зачерпни капустки из бочки. Потемкин долго шарил мискою в глубинах зловонной бочки: -- Да пусто у тебя. Кончилась капуста. -- Ну и бес с ней! Все имеет конец свой... Чокнулись кружками. -- А меня выпороли, -- сообщил Потемкин. -- Неужто дался? -- Дашься, коли два мужика под потолок, да третий в дверях застрял -- генералищс! Я у тебя поживу, Матяша, не изгонишь ведь? -- Господи! У меня полати знаешь каки? Широ-окие... |
