|
Ежов уселся боком в кресле, перекинув ноги через его ручку. Среди книг и бумаг на столе стояла бутылка водки, в комнате пахло соленой рыбой. -- Ты что бродишь? -- спросил Ежов Фому и, кивнув на него головой, сказал человеку, сидевшему на диване: -- Гордеев! Тот взглянул на вошедшего и резким, скрипящим голосом сказал: -- Краснощеков... Фома сел в угол дивана, объявив Ежову: -- Я ночевать пришел... -- Ну, так что? Говори дальше, Василий... Тот искоса взглянул на Фому и заскрипел: -- По-моему, вы напрасно наваливаетесь так на глупых-то людей -- Мазаньелло дурак был, но то, что надо, исполнил в лучшем виде. И какой-нибудь Винкельрид -- тоже дурак, наверно... однако, кабы он не воткнул в себя имперских пик, -- швейцарцев-то вздули бы. Мало ли таких дураков! Однако -- они герои... А умники-то -- трусы... Где бы ему ударить изо всей силы по препятствию, он соображает: "А что отсюда выйдет? а как бы даром не пропасть?" И стоит перед делом, как кол... пока не околеет. Дурак -- он храбрый! Прямо лбом в стену -- хрясь! Разобьет башку -- ну что ж? Телячьи головы недороги... А коли он трещину в стене сделает, -- умники ее в ворота расковыряют, пройдут и -- честь себе припишут!.. Нет, Николай Матвеич, храбрость дело хорошее и без ума... -- Василий, ты говоришь глупости! -- сказал Ежов, протягивая к нему руку. -- А, конечно! -- согласился Василий. -- Где мне лаптем щи хлебать... А все-таки я не слепой... И вот вижу: ума много, а толку нет. -- Подожди! -- сказал Ежов. -- Не могу! У меня сегодня дежурство... Я и то, чай, опоздал... Я завтра зайду, -- можно? -- Валяй! Я тебя распатроню! -- Такое ваше дело... Василий медленно расправился, встал с дивана, взял большой, черной лапой желтую, сухонькую ручку Ежова и тиснул ее. -- Прощайте! Затем кивнул головой Фоме и боком полез в дверь. -- Видал? -- спросил Ежов у Фомы, указывая рукой на дверь, за которой еще раздавались тяжелые шаги. -- Что за человек? -- Помощник машиниста, Васька Краснощеков... Вот возьми с него пример: пятнадцати лет начал грамоте учиться, а в двадцать восемь прочитал черт его знает сколько хороших книг, да два языка изучил в совершенстве... За границу едет... -- Зачем? -- спросил Фома. -- Учиться, посмотреть, как там люди живут... А ты вот -- киснешь... -- Насчет дураков дельно он говорил! -- задумчиво сказал Фома. -- Не знаю, ибо я -- не дурак... -- Дельно! Тупому человеку надо сразу действовать... Навалился, опрокинул... -- Пошла писать губерния! -- воскликнул Ежов. -- Ты мне лучше вот что скажи: правда, что к Маякину сын воротился? -- Правда. |
