Баронесса . И он не сказал, сударь, что книги ваши никуда не годятся, что кабинет убран без всякого вкуса?

Г н Богатонов . Вот тебе на! да отчего бы он сказал это?

Баронесса . Оттого, что в целом свете нет ничего по его мыслям; оттого, что он привык находить все дурным и бранить всех, выключая самого себя.

Князь  (к Богатоновой) . Да, он человек преопасный! Знаете ли, отчего он живет в деревне? Здесь никто не хотел с ним знаться.

Г жа Богатонова . Неужели?

Баронесса  (к г ну Богатонову) . Заметили ли, с какой презрительной усмешкой смотрел он на ваш серебряный сервиз; как морщился, когда пил вино?

Г н Богатонов . Шутите!

Князь  (г же Богатоновой) . Вы, верно, не приметили, сударыня, что он беспрестанно осматривал вас с ног до головы, шептал на ухо Мирославскому и смеялся вам почти в глаза.

Г ж Богатонова . Ах он деревенщина!

Баронесса  (г ну Богатонову) . Неужто вы не слышали, как он рассуждал за столом, что для него жалки, то есть смешны, все те, которые оставляют деревни для того, чтоб прожить в столице все свое имение? Ведь он говорил это на ваш счет.

Г н Богатонов . Вот тебе на! да какое ему до меня дело?

Князь  (г же Богатоновой) . Помните ли, как он, не зная к чему, стал доказывать, что ничего не может быть смешнее пожилой женщины, которая наряжается, как шестнадцатилетняя девушка, и при этих словах взглянул с насмешливою улыбкою на розовую гирлянду, которая у вас на голове.

Г жа Богатонова . Ах, батюшки! Да смотрел бы он на себя! Вот еще выискался какой учитель.

Баронесса . Знаете ли, что он сочиняет стихи, пишет на всех сатиры; посмотрите, если он и на вас каких стихов не выпустит.

Г н Богатонов . Боже сохрани!

Баронесса . Ну, если он вздумает напечатать в своей сатире, что у вас прескверное вино и сервиз не серебряный, а аплике?{18}

Г н Богатонов . Аплике! Ах, разбойник! он этак совсем меня осрамит!

Князь . Не принимайте его; это лучшее средство избавиться от всех неприятностей.

Г жа Богатонова  (мужу) . В самом деле, батюшка! Что за важность; ведь мы жили же без него. Только слава то, что граф, а, право, он хуже простого дворянина.

Г н Богатонов . Однако ж, жена, что ни говори, человек он знатный.

Баронесса . Мне кажется даже, – этот граф имеет виды на вашу племянницу.

Г н Богатонов . На мою племянницу! О, это пустое, и чтоб он этого и в голове не держал, я позову ее сейчас сюда и заставлю дать слово князю.

Баронесса  (тихо) . Я вижу, вы хотите сдержать ваше обещание.

Г н Богатонов  (тихо) . Если б я мог также надеяться?

Г жа Богатонова . О чем вы потихоньку разговариваете?

Г н Богатонов  (испугавшись) . Так, ничего, ничего; о погоде!

Князь  (к Богатоновой) . Ах, сударыня! я забыл вам сказать: Ветронова развелась с своим мужем, и знаете ли отчего?.. (Говорит ей тихо.)

Г н Богатонов . Если б я мог еще поговорить с вами наедине; нынче поутру мне не удалось открыть вам мою тайну.

Баронесса . Не знаю, сударь, должна ли я согласиться; такая доверенность... Но так и быть, вы имеете право на мое снисхождение. Постарайтесь часа через два быть одни в этой горнице.

Г н Богатонов . Очень хорошо!

Г жа Богатонова  (громко) . Прекрасно! муж назначает при жене любовное свидание.

Г н Богатонов  (испугавшись) . Что, что такое?

Г жа Богатонова . И она, дура, не могла до сих пор этого заметить?

Г н Богатонов . Как заметить?

Г жа Богатонова . Да, батюшка! Ветронова насилу догадалась, что муж ее негодяй, и только вчерась с ним развелась.

Г н Богатонов  (в сторону) . Ух, отдохнул!

Г жа Богатонова . Да что мы собрались все сюда; пойдемте лучше в мою горницу: там гораздо свежее.

Князь . О, несравненно! окошки вашей комнаты дают в сад.