|
89
Когда, убогие калеки, мы устаем ловить туман, какое счастье знать, что реки впадут однажды в океан.
90
Здесь ни труда, ни алкоголя, а большинству беда втройне — еще и каторжная доля побыть с собой наедине.
91
Напрасны страх, тоска и ропот, когда судьба влечет во тьму; в беде всегда есть новый опыт, полезный духу и уму.
92
А часто в час беды, потерь и слез, когда несчастья рыщут во дворе, нам кажется, что это не всерьез, что вон уже кричат — конец игре
93
Всю жизнь я больше созерцал, а утруждался очень мало, светильник мой, хотя мерцал, но сквозь бутыль и вполнакала.
94
Года промчатся быстрой ланью, укроет плоть суглинка пласт, и Бог-отец могучей дланью моей душе по жопе даст.
95
В тюрьму я брошен так давно, что сжился с ней, признаться честно; в подвалах жизни есть вино, какое воле неизвестно.
96
Какое это счастье: на свободе со злобой и обидой через грязь брести домой по мерзкой непогоде и чувствовать, что жизнь не удалась.
97
Глаза упавшего коня, огромный город без движения, помойный чан при свете дня — моей тюрьмы изображение.
98
Стихов довольно толстый томик, отмычку к райским воротам, а также свой могильный холмик меняю здесь на бабу там!
99
В тюрьме вечерами сидишь молчаливо и очень на нары не хочется лезть, а хочется мяса, свободы и пива и изредка — славы, но чаще — поесть.
100
В наш век искусственного меха и нефтью пахнущей икры нет ничего дороже смеха, любви, печали и игры.
101
Тюрьма — не только боль потерь. Источник темных откровений, тюрьма еще окно и дверь в пространство новых измерений.
102
В тюрьму посажен за грехи и сторожимый мразью разной, я душу вкладывал в стихи, а их носил под пяткой грязной.
103
И по сущности равные шельмы, и по глупости полностью схожи те, кто хочет купить подешевле, те, кто хочет продать подороже.
104
Взломщики, бандиты, коммунары, взяточники, воры и партийцы — сотни тел полировали нары, на которых мне сейчас не спится. |
