– Неплохая ловушка, – подтвердил Берн. – Кейн умнее, чем я думал. Но есть еще кое-что, чего он не знает.

– М-м… – задумчиво протянул Паслава. – Кейн сказал, что ты попытаешься выторговать себе жизнь. У тебя есть какая-нибудь информация, которая окажется важнее для нас, чем твоя смерть?

– Информация? – громко рассмеялся Берн. – Будет тебе информация. – И потянулся через плечо за Косаллом.

Как только меч покинул ножны, а его эфес оказался в руке Берна, клинок тонко зазвенел.

Паслава выпучил глаза.

Берн ухмыльнулся и взмахнул звенящим мечом.

– Думаешь, грифонов камень есть только у тебя?

– Стреляйте! Стреляйте же! – закричал Паслава, однако не успели Рыцари Канта поднять самострелы, как Берн согнул колени и одним прыжком вылетел из колодца, словно арбалетная стрела. Рыцари отшатнулись. Берн упал сверху на одного из них и небрежным ударом Косалла разрубил его череп пополам.

Берн снова взвился в воздух и красиво встал на ноги. Мертвый рыцарь медленно осел к его коленям, а затем упал в колодец позади него.

Берн повернулся и направил меч на Паславу; остальные рыцари тем временем отступили и потянулись к мечам.

– Ну, давайте быстрее, – весело сказал граф. – Или деритесь, или бегите – все равно вам конец. У меня нет времени.

Берн не считал себя интеллектуалом или даже просто умным человеком, он предпочитал оставлять размышления тем, кто умел этим заниматься, – например, Ма'элКоту или Тоа-Сителлу. Тем не менее в мозгу у него забрезжил какой-то вопрос – и он по очереди убил двух перепуганных рыцарей Канта. После этого равнодушно прикончил третьего. И тут вопрос приобрел четкие очертания. Была во всем этом какая-то загадка, и Берн заподозрил, что ответ на нее является жизненно важным, хотя он и не понимал почему.

Он прыгнул на бежавшего Паславу и отсек ему ногу точно по центру колена. Маг упал наземь – из раны фонтаном била кровь – и заскреб обрубком по камню, однако Берн не сразу прикончил его.

Он схватил мага за бедро и усиливал хватку до тех пор, пока поток артериальной крови в перерезанной ноге не превратился в тоненькую струйку. Затем поднял Паславу в воздух головой вниз, чтобы тот не умер от потери крови.

Держа мага на вытянутой руке, палач посмотрел ему в глаза и нахмурился.

– Прежде чем умирать, скажи, – неторопливо произнес Берн с растущим осознанием того, что все идет не так, – скажи, откуда Кейн знал, что я вернусь за сетью?

Имперский надзиратель за Стадионом, потея и ломая руки, приказал констеблям закрыть ворота. После этого он преклонил колени перед небольшим изображением Ма'элКота, стоявшим в углу его кабинета, и стал молиться, чтобы обошлось без мятежа.

Когда констебли заперли ворота, оставшиеся снаружи толпы откатились от них, словно черви, дотронувшиеся до горячего камня; шум прошел по всему Пути Игроков и по примыкающему к нему Длинному пути – люди начали разворачиваться и проталкиваться назад сквозь толпу.

Усиленная бригада кавалерии принялась разгонять простолюдинов с Дворянского пути и Королевского моста – вскоре здесь должен был проехать сам Ма'элКот.

Будучи отрезанной от Силы, она выпала из состояния мыслезрения и слабо застонала от терзавшей ее боли.

Рыцари двора подняли рамы, к которым, словно к носилкам, были привязаны Пэллес с Ламораком, и понесли их вниз, по бесконечным лестницам, на дворцовую площадь. Там уже ждала огромная процессия – несколько сот рыцарей, музыкантов, акробатов, красивых девушек с гирляндами свежих цветов и сильных молодых людей с корзинами сладостей и конфет; их полагалось швырять в толпу. Центром процессии была огромная открытая платформа.