– Бегом – марш! – отрывисто скомандовал Семен. – Налево и к двери. Там открыто.

Бросок по пустому коридору был мощен и стремителен.

Покидая отделение последним, Артист тормознул, вставил особое устройство вроде маленькой отмычки в особую скважину особого «психиатрического» замка, и через минуту они уже бежали втроем через тенистый садик перед старыми, обшарпанными корпусами.

Как и предсказывал Док, самое трудное поджидало на выходе с территории. Те же десантники изумленно преградили им выход из калитки. Но Артист только и ждал этой минуты.

– Спокуха, ребята, – отрывисто выкрикнул он еще издали. – Держите пропуска на выход! Того же образца… Больному срочно нужны специальные процедуры! – Тем же легким движением он всучил сержанту зеленоватую бумажку с каким‑то благостным президентом в овальном медальоне и с силой выпихнул Ухова через калитку за территорию больницы.

Свистков, криков, сирены тревоги они за собой не услышали.

За углом их поджидал черный «джип» «ниссан‑патрол» с темными стеклами. При виде бегущей троицы из него выскочили Пастух, Док и Боцман. Артист и Мухин подтолкнули к ним похищенного.

Сергей шагнул навстречу.

– Здорово, симулянт! Вот где решил от нас спрятаться. Даже бороду отпустил.

Не вышло? – И обернулся к похитителям. – Благодарность в приказе! Задача решена за семнадцать минут. А ну погнали скорей отсюда!

Тут они все по очереди крепко обнялись с бородачом и со смехом набились в сразу просевший «джип» – похищенный был товарищем увесистым.

Наконец они снова были все вместе. Все шестеро.

– И чего это вы удумали, головорезы? – растерянно озираясь и все еще не веря глазам своим, повторял Коля Ухов, он же Трубач, когда битком набитый «ниссан‑патрол» взревел и понесся в сторону Стромынки, выскочил на Большую Черкизовскую и помчался в потоке машин к Преображенской.

– Погоди! – сказал Пастух. – Выходит, не ты нам афишки рассылал?

– Какие еще афишки, вы что?

– Не он, ясно, – сказал Док. – Смотри‑ка – чем дальше, тем интереснее.

– Да о чем вы хоть? – ничего не понимая, крутил головой Трубач.

– Ладно, – сказал Пастух, – о грустном потом… А почему мы приехали, попробуй догадаться.

– Случилось что‑то? – спросил Трубач.

– Совсем, видать, тебе там извилины выпрямили, – покачал головой Пастух. – А ну соображай!

– Антидепрессанты! – авторитетно заключил Док, – Обычный эффект. Снижение интеллекта, притупление реакций, замедление умственных процессов. Какое хоть нынче число, не подскажешь?

– Да вы… вы что, мужики… Помните, что ли? – вдруг обомлел Трубач.

– Нет, как вам эти приколы? – с обидой воскликнул Артист. – Посмотрите на него! Этот чокнутый, кажется, над нами издевается.

– "Сумасшедший – что возьмешь?" – процитировал Высоцкого Боцман, нажимая на газ.

– Короче, – подвел итог дискуссии Док, – поскольку сегодня нашему другу и соратнику лейтенанту Ухову исполняется ровным счетом тридцать лет, он взят в плен как заложник данного обстоятельства ровно на тридцать часов. По истечении указанного срока завтра вечером ты будешь возвращен великой российской психиатрии. Если, конечно, захочешь вернуться в ее объятья. Приказ ясен?

– Мужики! – не находя других слов, промычал Трубач. – Нет, ну вы вообще, мужики… – Так куда летим? – на миг оторвался от дороги Боцман.