При входе на бал, первый предмет, встретивший беспокойные взоры пожираемого нетерпением семейства, был интересный Горацио. Он задумчиво седел на стуле; волоса его были зачесаны на затылок, а глаза устремлены в потолок.

- Посмотри, душа моя, вон он сидит, с беспокойством прошептала мистрисс Малдертон мистеру Малдертону.

- Как он похож за лорда Байрона! пробормотала мисс Тереза.

- Мне кажется, он более похож на Монтгомери! прошептала мисс Марианна.

- Более всего на портрет капитана Росса! подсказал Том.

- Том, пожалуста не будь ослом! сказал отец семейства, который озадачивал его при каждом случае, - вероятно, под влиянием опасения, чтоб из него не сделался "острый малый", что, мимоходом сказать, было совершенно не нужно.

Неподражаемый Спаркинс сохранял свое положение с удивительным эффектом, в то время, как семейство Малдертонов проходило через залу. После того он быстро вскочил с места, весьма натурально выражая на лице своем восторг и изумление; приблизился к мистрисс Малдертон с невыразимым радушием; приветствовал молоды?ь девиц самым очаровательным образом; поклонился и пожал руку мистеру Малдертону с беспредельным уважением; ответил на приветствие двух молодых джентльменов с полу-довольным, с полупокровительным видом, а это вполне убедило их, что мистер Горацио Спаркинс особа весьма важная и вместе с тем снисходительная.

- Mисс Малдертон, сказал Горацио, после обычных приветствий и кланяясь очень низко: - могу ли я льстить себя дерзкою надеждою, что вы позволите мне иметь удовольствие...

- Кажется, что я еще не ангажирована, сказала мисс Тереза, с ужасным подражанием равнодушию: - впрочем... действительно.... так много...

Горацио казался таким пленительно-жалким, как Гамлет, когда ему попала под ноги померанцовая корка.

- Я поставлю себе за особенное счастие, сказала наконец интересная Тереза, с глупой улыбкой, и лицо Горацио просветлело как пуховая шляпа под проливным дождем.

- Какой прекрасный молодой человек! сказала весьма довольная мистрисс Малдертон, в то время, как любезный Спаркинс и его дама становились в круг образовавшейся кадрили.

- У него чрезвычайно милое обращение, сказал мистер Фредерик.

- Чудный малый! возразил Том, всегда готовый кстати и не кстати вмешаться в разговор: - говорит точь-в-точь как аукционист.

- Том! весьма серьёзно сказал его отец: - кажется, я уже сказал тебе, чтобы ты не был дураком!...

При этих словах на лице Тома отразилось такое удовольствие, какое показывает башенный флюгер при пасмурной погоде.

- Как восхитительно! сказал своей даме пленительный Горацио, прогуливаясь с ней во зале после окончания кадрили: - как восхитительно, как отрадно оторваться иногда, хотя бы даже на самые кратчайшие, мимолетные моменты, от мрачных бурь, треволнения и превратностей жизни и провести эти моменты, несмотря на всю кратковременность их, в очаровательном, упоительном обществе особы, которой суровый взгляд - смертный приговор, которой холодность довела бы до безумия, которой измена была бы гибелью, которой постоянство было бы блаженством, приобретение любви которой было бы драгоценнейшей и лучезарной наградой из всех, какими только Небо может наделять человека!

"Сколько чувства в словах его! сколько души!" подумала мисс Тереза и еще тяжелее опустилась на руку своего спутника.

- Но довольно, довольно! воскликнул красноречивый Спаркинс, с театральным видом.- К чему я сказал это? к чему я... к чему выражать подобные мнения? Мисс Малдертон.... (и Спаркинс вдруг остановился).... могу ли я надеяться предложить смиренную дань.