знает, быть может, все и к лучшему...

     Кеннистон с восхищением смотрел на златовласую девушку. Ему  хотелось

сказать ей о многом... но как решиться на это? Между ними лежала бездна...

Может ли дикарь из далекого прошлого надеяться на любовь  одной  из  самых

блистательных девушек Федерации?

     - Я поздравляю вас, Джон, - ласково сказала Варна. - Скоро ваша мечта

исполнится, и вы вернетесь в свой дом... к этой очаровательной  Кэрол.  Не

сомневаюсь, вы будете очень счастливы вместе...

     - Варна! - в отчаянии воскликнул Джон. - Я давно хотел...

     Девушка выжидательно смотрела на него, но Кеннистон вдруг потерял дар

речи. Тогда Варна грустно усмехнулась:

     - Я не прощаюсь с вами сейчас, Джон,  Надеюсь,  вы  найдете  время  и

заглянете к нам на корабль перед отлетом. Передайте вашей Кэрол  привет  и

скажите, что я немного завидую ей.

     Она резко повернулась и вышла из зала,  а  Джон  лишь  стоял  и,  как

завороженный, смотрел ей вслед. Внезапно его  захлестнула  волна  ликующих

горожан. Несмотря на его протесты, Джона подняли  на  руки  и  вынесли  на

площадь, где, казалось, собрался весь город.  По  широкому  проходу  среди

тесно сгрудившихся людей  шел  оркестр  Национальной  Гвардии,  одетый  по

случаю торжеств в  парадную  форму.  Гремели  барабаны,  звучали  фанфары,

сотрясались  литавры,  ярко  наряженные   девушки   маршировали,   искусно

жонглируя жезлами. За  оркестром  медленно  ехал  открытый  лимузин  мэра,

украшенный первыми луговыми цветами. Гаррис размахивал шляпой, приветствуя

многотысячную толпу. Следом за ним тянулся караван автомобилей - это ехали

горожане, возвращающиеся в старый добрый Миддлтаун.

     Позади машин шла процессия из самых крепких мужчин, не выпускающих из

высоко поднятых рук Иона Арнола, Магро и  Хуббла,  а  чуть  поодаль  шагал

громогласный  Горр  Холл,  облепленный  восторженно  визжащими   малышами.

Кеннистон же смог вырваться из цепких рук своих обожателей  и  скрылся  от

них на соседней, сравнительно пустынной улице. Почти полчаса задворками он

пробирался к дому невесты, опасаясь выходить на  широкие  магистрали,  где

бурлил праздник. Наконец ему  удалось  проскользнуть  к  хорошо  знакомому

подъезду - и вскоре он уже сжимал в объятиях плачущую от счастья Кэрол.

     - О, Джон, ты свободен! - шептала она, прижимаясь к его груди  мокрой

от слез щекой. - Я побоялась прийти на заседание этой ужасной комиссии, но

я ждала и надеялась...

     - Да, Губернаторы признали нас невиновными, -  сказал  Джон  и  вдруг

почувствовал себя очень неловко.  Ему  показалось,  что  он  целует  чужую

невесту. Собственно говоря, так и было на самом деле...

     В этот момент в комнату вошла озабоченная тетя Адаме.

     - Джон, как хорошо, что вы пришли! - воскликнула она. -  Я  не  знаю,

верить ли нашим соседям? Неужто мы можем вернуться домой?

     - Упаковывайте вещи, миссис Адаме, -  улыбаясь,  ответил  Джон.