– У этого парня длинный список врагов, – заметила Джен.

– Точно, и целей, по которым ему хочется нанести ответный удар, уйма… в общем, против тех, за кем охотится «антиклиент».

– Но пока я не вижу здесь связи с «Хой Аристой», – сказала она.

Я взял журнал с прикроватного столика и просмотрел несколько первых страниц.

– Имени Футура здесь нигде нет.

– Кто владеет журналом?

Я назвал одну гигантскую медиакорпорацию, известную своим безжалостным стремлением прибирать к рукам средства массовой информации, включая десятки журналов и один канал псевдоновостей.

– Ничего себе, – сказала Джен, щурясь на экран после очередного поиска в «Гугл». – Футуру увольняли как минимум четыре разные компании, которыми владеют эти ребята.

– Итак, мы нашли мотив.

– Проверь еще это: пару лет тому назад он решил бросить стезю наемного работника и посвятить себя собственным интересам. Хотелось бы знать, что это за интересы такие?

Я снова посмотрел через плечо Джен и прочитал о том, что бурная карьера Футуры Гарамонда пришла наконец к спокойному завершению в маленькой дизайнерской фирме под оригинальным названием «Оперативная рекламка», в которой он был единственным владельцем и боссом. Увольняемый стал увольнителем.

– Выясни адрес, – сказала Джен.

– Один секунд.

Офис «Оперативной рекламки» находился в нижней части Трайбека, примерно в трех кварталах от заброшенного дома, где исчезла Мэнди.

Я подметил отблеск улыбки Джен в отражении экрана.

– Мотив и средство исполнения, – подвела итог она.

Глава двадцать пятая

– Это район крем‑брюле.

– То есть?

– Моя сестра называет районы города по главным десертам, которые там подают. Мы находимся к западу от мороженого зеленого чая и к югу от тирамису.

И это действительно так: первым ресторанчиком, который попался нам по дороге, было крохотное бистро, втиснутое между художественной галереей и автомастерской. Посмотрев меню, мы увидели, что там подают крем‑брюле – маленькую мисочку заварного крема, верхний слой которого подплыл и потемнел, как от паяльной лампы. Пиромания нередко подталкивает к инновациям.

– Как поживает сестра?

– После того как платье было осмотрено и выяснилось, что на нем нет дырок и пятен, уже так не злится.

Я, наверное, вздрогнул.

– Ох, прости, Хантер, я и забыла о твоем пиджаке.

Она заставила меня остановиться.

– Послушай, раз уж вся эта идея с переодеванием была моей, я, пожалуй, должна разделить с тобой половину ответственности за ущерб.

– Тебе не обязательно делать Это, Джен.

– Ты не можешь мне помешать.

Я рассмеялся.

– Вообще‑то могу. Как ты собираешься поступить: связать меня и оплатить мой счет по кредитке?

– Только половину.

– Все же это пятьсот баксов. – Я покачал головой. – Забудь об этом. Я просто сделаю в погашение кредита минимальный взнос, а там видно будет. Зато у меня усиливается стимул отыскать Мэнди. Я слышал, что, когда люди ей помогают, она не остается в долгу и дает им больше работы.

– Ладно, – вздохнула Джен, – все равно у меня нет этих денег. Пока не оплачу телефон Эмили и кабель. Но я посмотрю, что можно сделать с этим пиджаком.

– А по‑моему, он скончался.

– Нет, я думаю сделать с ним кое‑что интересное. Ты бы хотел получить что‑то совсем другое? Авторскую работу Джен?

Я улыбнулся и взял ее за руку.