|
Тень от белоснежного зонта падала наискосок, словно пытаясь прирастить бедро возницы к боковому щиту, предохраняющему от столкновений. - Правый коренник ремни растянул, - поравнявшись, сообщил я Матали, чем в корне пресек его попытку восхвалить меня, перечислив все триста четыре моих прозвища вкупе с породившими их причинами. - Вон, виляет, как негулянная апсара... Куда смотришь, сута [4] ?! Матали придержал недовольно всхрапнувших коней и спрыгнул наземь. Коротко поклонился, на миг сложив ладони перед лбом. Дерзко сверкнул в упор ярко-синими глазами, напоминающими два сапфира в пушистой оправе ресниц. Знал, подлец: слабохарактерный Индра прощает своему суте больше, чем кому бы то ни было, и не потому лишь, что белокожий красавчик Матали знал любимицу-Джайтру, мою знаменитую на все Трехмирье колесницу, как свои пять пальцев! Даже не потому, что лучше его никто не мог гонять колесницу в любом направлении, от змеиной преисподней Паталы до Кайласы, горной обители Шивы, куда надо подъезжать наитишайшим образом, если не хочешь получить трезубец в бок! Знаток ездовых мантр, синеглазый Матали был моим любимцем по одной, и очень простой причине. Он говорил мне правду в лицо гораздо чаще прочих. И если вы хоть когда-нибудь были Громовержцем, которому правду приходится долго и нудно в прямом смысле слова выколачивать из льстецов - вы меня поймете. Закончив разглядывать меня (что-то в этом взгляде показалось мне ужасно знакомым), Матали принялся разглядывать коренника. Точеные черты его лица (разумеется, возницы, а не гордого собой четвероногого!) постепенно принимали выражение, с каким мне доселе сталкиваться не приходилось. Удивить Матали... проще заново вспахтать океан! Молча он принялся возиться с упряжью. Лишь изредка мою щеку обжигал мимолетный сапфировый всплеск. Я стоял рядом и поглаживал ладонью бортик Джайтры, колесница трепетала от моих прикосновений страстней любой из апсар. Чуяла, родная - сегодня будет дорога! Куда - еще не знаю, но обязательно будет. - Владыка желает отправиться на Поле Куру, дабы лицезреть поединки героев? - закончив труды праведные, спросил Матали высоким слогом. И вновь, как в случае с Брихасом, я почувствовал некую напряженность в поведении легкомысленного суты. Сговорились они, что ли? - Позже, - не приняв тона, ответил я. Хмурая тень набежала на лицо возницы, и колесничный зонт был здесь совершенно ни при чем. - Hо... Владыка вчера приказал мне с утра озаботиться Джайтрой, поскольку собирался... - Да на что там с утра смотреть-то, Матали? Сам рассуди: за две недели почти всех столичных витязей успели перебить, а остальные - так, шушера, за редким исключением... нет, не поеду. Пристяжной жеребец легонько цапнул меня за плечо, и пришлось так же легонько, но с показной строгостью, хлопнуть злодея по морде. Жеребец обиженно заржал и осекся под суровым взглядом возницы. Лишь переступил с ноги на ногу да еще всхрапнул еле слышно. - Именно сегодня, Владыка, - похоже, Матали не сиделось на месте и он непременно хотел силком утащить меня на Поле Куру, - будут торжественно чествовать вашего сына, Обезьянознаменного Арджуну! В ознаменование вчерашней гибели надежды врагов сына Индры… - Кого?! Гибель надежды врагов сына… ишь, завернул, чище Словоблуда! - Я имею в виду незаконнорожденного подкидыша Карну по прозвищу Секач, злокозненного и… Сам не понимаю, что на меня нашло. |
