ТИДД. Если вы знаете толк в шашках, можно устроить великолепный турнир.

ЛИМЕН. Не слушайте вы этих унылых любителей шашек. Идите к картежникам.

КОУПЛЕНД. Обещаем вам задушевное общество и занятие, которое будит мысль. Идите к шашистам.

ЛИМЕН. Обещания их лживы, как посулы блудниц вавилонских. Идите к картежникам.

КОППОК. Дайте мне сперва отдохнуть, а там и решу.

КОУПЛЕНД. Пойдемте, я провожу вас в наши роскошные покои.

^{Коупленд и Коппок поднимаются на чердак.}

КЕЙДЖИ. Оуэн, я хочу, чтобы вы были моим сторонником в сегодняшнем диспуте.

^{Джон Браун, нахмурясь, отрывается от чтения писем.}

ОУЭН. А какова его тема?

КЕЙДЖИ. Господь всеблаг, ибо не причиняет человеку зла, какое человек чинит себе сам. Оливер и Стивенс отстаивают это положение. Я же стою на том, что либо господь есть зло, либо могущество его ограничено, и он бессильный, немощный бог. Поддержите вы меня?

ОУЭН. Считайте, что я с вами. (Джону Брауну, с плохо скрытой язвительностью). Тебя, отец, огорчает, что я согласен обсуждать подобный предмет?

ДЖОН БРАУН. Мне очень горестно будет слышать, как мой сын хулит бога, — более того, оспаривает его существование. И все же ты желаешь — ты должен — выступить перед обществом, собравшимся здесь. (Поворачивается спиною к Оуэну).

КЕЙДЖИ. Оуэн, друг мой, вы видите возможности, которые открывает такой диспут?

ОУЭН. Если мы еще какое-то время посидим на этой ферме, они у нас все тут обратятся в агностиков.

КЕЙДЖИ (обращаясь к Оливеру и Стивенсу). Дайте нам минутку, чтоб подготовить наши доводы.

МЭРИ (подойдя к Джону Брауну). Ты слишком близко все принимаешь к сердцу.

ДЖОН БРАУН. Я дал ему разрешение. Что мне еще остается?

МЭРИ. Да, на словах ты разрешил — но в душе ожесточился.

ДЖОН БРАУН. Он мой сын — и он так поступает мне назло.

МЭРИ. Он мужчина. Он вправе иметь собственное мнение.

ДЖОН БРАУН. Чтоб досадить мне. Он поднимает руку на бога.

МЭРИ. Богу отдана вся его любовь — и он представил неоспоримые свидетельства этого. Если бы он не любил бога, он не сидел бы с тобой на этой ферме, выжидая, когда настанет время напасть на Харперс-Ферри… Какие новости в письмах?

ДЖОН БРАУН. Новости скверные. Хуже некуда.

МЭРИ. Можешь мне рассказать?

ДЖОН БРАУН. Не сейчас. Теперь не время.

МЭРИ. Что же ты будешь делать?

ДЖОН БРАУН. Еще не знаю.

^{Мэри вновь отходит к гладильной доске и продолжает обучать Тидда. Коппок и Коупленд спускаются с чердака.}

КОППОК (подавленно). Ну и ну, совсем крохотный чердачок.

ТИДД. Мы там ночуем и туда прячемся, когда поблизости бывает народ.

ЛИМЕН. Есть тут такая миссис Хафмастер, и при ней шестеро детишек.

ТИДД. Шестеро чертенят.

КЕЙДЖИ. Шестеро маленьких чудовищ.

АНДЕРСОН. Шестеро голозадых обезьян.

ЛИМЕН. Она тут обрабатывает огород, прямо напротив фермы, по ту сторону дороги. И что ни день, наведывается сюда — бывает, что и по два раза в день, и никто не может заранее сказать, когда она пожалует.

ТИДД. А мы всякий раз должны опрометью кидаться на чердак. Не пройдет недели, как вы начнете мечтать, чтобы настал день, когда вы сможете стиснуть в руках ее потную шею, и выворачивать, выворачивать… (Его голос срывается на крик).

^{Другие между тем подхватывают: «Выворачивать».}

МАРТА. Потише.

ТИДД (не делая паузы, понижает голос)…пока наконец не свернете.

ЛИМЕН. Точь-в-точь как мне приснилось сегодня ночью.