Ксе открыл рот. Он в самом деле не ощущал остаточного вихря - не ощущал, находясь в самой его середине!

    Этот феномен, конечно, следовало осмыслить, но Ксе просто испугался. Он слишком привык к своей умелости и успешности, и теперь, чувствуя, как почва уходит из-под ног, физически не способен был думать что-либо дельное. «Санд меня уроет, - пронеслось глупейшее. - У него, наверно, все настройки улетели…»

    -  Я т-тут тоже долго сидеть не буду, - говорил тем временем Дед. - У меня уже г-годы не те… Ксе, соберись! Ксе, в стихию! шагом марш!

    Команда по старой памяти сработала: шаман обвалился внутрь сознания Матьземли.

    Грозный и строгий, невзирая на всклокоченные волосы и домашнюю одежду, Дед Арья стоял над Женем. Тот проснулся сразу, как только шаманы вошли в комнату, но глядел квело и сонно. Хлопал глазами, натягивая плед на плечи, зябнущие со сна. Ксе сел и сидел прямо на ковре, медленно приходя в себя: короткая, но глубокая ходка в тонкий мир, казалось, перевернула мозги вверх ногами, а на деле поставила их как положено. Теперь шаман чувствовал все, что должен был чувствовать, и неприятно это было до чрезвычайности.

    Он по-прежнему мало что понимал.

    -  Ну здравствуй, - почти торжественно сказал Арья.

    -  Здравствуйте, - тихо ответил Жень, оробев. - А вы кто?

    -  Это Лев Аронович, - Ксе не слышал собственного голоса. - Мой учитель.

    -  Меня зовут Арья, - уточнил старик. - Я шаман.

    Жень узнал интонацию, но если в устах Ксе она его насмешила, то великомогучий Дед внушал благоговение. Парень немедленно продрал глаза и почти по-военному взлетел с дивана.

    -  Я…

    Арья оборвал:

    -  Тихо.

    Он стоял и смотрел на него пристально, точно истукан, а Ксе видел, что Женя мало-помалу захлестывает прежний ужас. Возражать и сопротивляться Деду у него не получалось. Пацан украдкой хрустел пальцами, отводя лицо в безуспешной попытке спастись от страшных всевидящих глаз Арьи; губы у него серели, и кажется, вот-вот подступила бы судорога, сродни той, что была на улице, когда Жень попался Ксе и принял его за жреца.

    -  Чего вам… - начал он, и голос сорвался.

    -  Тихо, - хмуро повторил Дед.

    Ксе рассказал ему предысторию в нескольких фразах: на большее и истории, и соображений по ее поводу не хватало. Услыхав о жрецах, Арья сделался еще мрачнее и сосредоточенней, чем был, надолго задумался, а потом сказал: «Дурак ты, Ксе… и Матьземля т-тебя потому любит. Т-только хорошего от той любви ждать не надо… Н-не понимаешь, с-сказал? Я вот, к-кажется, уже понял…» Ксе успел только рот открыть, когда Дед ухватил его за шиворот и потащил за собой - навстречу стереосистеме Санда и любовной ласке древней богини.

    …Арья, наконец, глубоко вздохнул и отвел взгляд. Жень чуть не свалился от облегчения.

    -  Значит, так, - сказал Дед. - Т-ты садись, садись…

    Жень облегченно свалился.

    -  За тобой охотятся жрецы, - протянул Арья раздумчиво, но на лице его читалось, что загадок для него больше нет. - К-которые довели до смерти твоего отца, и т-тебе в их руках грозит то же самое. И т-ты никого не можешь просить о помощи, вот в чем вся подлость-то, Жень…

    Тот смотрел снизу вверх, широко распахнутыми глазами, не то с ужасом, не то с мольбой.