Кажется, он решил, что попал в бухту пиратов и контрабандистов. Бедняга.

– Фрэнки хорошо продаются, – сказал Холли, – золотая жила просто! Богатые дамочки в очередь выстраиваются за его портретами. Я, видите ли, – вежливо обратился он к Уильяму, – в отличие от вас очень люблю деньги. Как еще измерить свой талант, если не доходами от него?

– Но теперь мой голый торс по всему интернету, – злобно напомнил Фрэнк.

– Просто сделай, как я: выброси свой телефон в море, – безмятежно посоветовал ему Холли.

– Простите, – слабо сказал Уильям, – мне надо прилечь. Столько впечатлений!

Он встал, шагнул к выходу и… взглянул прямо в глаза Фрэнка, который от волнения позабыл надеть темные очки.

– Как вы думаете, – спросил Уильям тревожно, – если я завалю местных жителей деньгами, они смогут полюбить меня?

Фрэнк дернул ртом, поспешно отступил в сторону и отвернулся.

– Ну надо же, – заметил Холли, глядя в окошко на то, как Уильям направляется к пансиону, – какой закомплексованный миллионер.

– Что ты вообще здесь делаешь? – Тэсса зевнула, выключила компьютер и потянулась.

Фанни второй день находилась в отпуске: ей пришло в голову поставить в Нью Ньюлине пьесу, и теперь она бродила по берегу в поисках вдохновения. Люди избегали ее – стоило остановиться хотя бы на минуточку, чтобы поздороваться, и можно было услышать длинную речь о том, как тяжело в наше время придумать оригинальный сюжет. «После Шекспира в драматургии просто нечего делать», – восторженно заверяла Фанни каждого встречного, но не отказывалась от своей идеи.

– Прячусь, – ответил Холли насупленно.

– Если от Фрэнка, то не больно то ловко у тебя получилось, – засмеялась Тэсса.

– От Фрэнка? – казалось, Холли уже забыл, как вопил «убивают». – Да нет же, от рыбы!

– От какой еще рыбы?

– В нашем холодильнике!

– Ничего не поняла, – призналась Тэсса, – теперь ты и рыб боишься?

– Она на меня таращится!

– Я тоже на него таращусь, – вроде как обиделся Фрэнк, – и хоть бы хны.

Втроем они вышли из управления, Тэсса закрыла дверь и поежилась: ветер бушевал пронзительный.

Прижавшись к всегда теплому боку Фрэнка, она с тоской посмотрела на затянутое тучами небо. Возможно, девчонку Одри, из за которой с каждый днем становилось все более пасмурно, следовало силой заставить снова разговаривать с мальчиком Джеймсом. С тех пор как они разругались несколько месяцев назад и перестали общаться устно, перейдя на эпистолярный жанр, солнце надолго покинуло Нью Ньюлин.

Но Тэсса умела уничтожать чудовищ, а не мирить взбалмошных чувствительных подростков.

Здесь нужны были таланты Фанни – вот уж кто умел ворковать, и понимать, и уговаривать. Однако Фанни и саму настиг какой то личностный кризис, и она объявила, что ничего не понимает ни в людях, ни в жизни, поэтому не считает себя вправе вмешиваться в естественный ход событий.

– Так какой из портретов Фрэнка ты выставил на аукцион? – спросила Тэсса у Холли, когда они едва не бегом направлялись к дому.

– Самый красивый, конечно! – отозвался он высокомерно.

Фрэнк фыркнул.

Холли был влюблен в каждую из своих картин по очереди. Самой красивой обычно считалась та, которую он едва закончил или над которой все еще работал.

Влетев в дом, Тэсса моментально сбросила с себя куртку, прибавила отопление и остановилась в центре гостиной, раздумывая, а не разжечь ли камин.

Прошлая ее попытка, совершенная несколько лет назад, закончилась черным облаком золы, взвывшим дымоходом и пронзительным запахом гари.