– Куда ты её отправил? – вырвался сам собой вопрос.

– Голубку нашу? – Вротислав, засучив рукава полотняной рубахи, потянулся к лотку с утицей, что поставила в середину стола чернавка, отламывая добрый кусок горячей исходившей паром мякоти. – В баньку первым делом. Что? Что на меня так смотришь? С дороги же. А там дальше чернавки позаботятся.

Анара́д тоже отщипнул ломоть птицы.

– Найтар как скоро вернётся?

– А кто знает? Зар сказал, должен через день два.

Князя Найтара он никогда не звал отцом, хотя тот вырастил его с малолетства – слишком явственна память о родном отце… Да и Найтар не сильно на то обижался, но относился всегда так же, как и к своему родному сыну Вротиславу. А этим летом бояре и старейшины поговаривают уже собрать сход да закрепить княжий стол истинному наследнику, поставить Анара́да во главу его, как бы ни оттягивал он, отгораживаясь от разговоров о том. С одной стороны долг и род призывает его к тому, но с другой… Найтар был ещё крепок и духом, и телом, и правил он добросовестно, стеной стоял за свой народ. А потому вновь неугасаемое невыносимое желание найти отца вспыхнуло в Анара́де с новой силой, испепеляя его изнутри. Анара́д ощущал, будто чья то немая воля звала его, толкая встать на путь. Этот жрец – Воймирко – был ниточкой к той давней загадке, случившейся пятнадцать зим назад. Он жив – Анара́д это ощущал, и Домина твердит о том, а ей он верит.

Наевшись до отвала, Анара́д отодвинулся от стола, и усталость разом навалилась на плечи, будто в отместку за те бессонные ночи, что он провёл в пути.

– Куда ты? – поднял на него взгляд Вротислав, когда Анара́д поднялся со скамьи.

– Пойду, расспрошу, чего тут без нас произошло, да куда и по какому делу князь уехал. А потом в баню.

Вротислав, развалившись в кресле вальяжно, ухмыльнулся каким то своим мыслям, а потом, зевнув широко, взбил пальцами волосы.

– Хорошо, а я прикорну сначала, пожалуй, что то глаза слипаются.

На этом и разошлись.

Едва Анара́д вышел на крыльцо, остановился, слыша со двора лай псов и голоса челяди, и запах дыма, наполненный пряным ароматом еловой смолы, перед глазами мгновенно появилась огневолосая дева с карими до красной ржавчины глазами. Запах дыма всегда напоминал ему эту чародейку, которая имела слишком много власти над ним, чем думал сам Анара́д, ощущая, как внутри будоражится всё от предчувствия скорой встречи. Голос Вротислава, донёсшийся из хоромины, отдававший указания чернавкам, заставил охолонуть да одуматься вовремя. С Доминой он увидится потом, и ему самому не помешал бы сон, но не сейчас.

Выйдя на лестницу крутую, Анара́д скользнул взглядом по полнившемуся кметями двору, приметил белокурую голову Грошко – отрока тринадцати зим. Мальчишкой желторотым взяли ещё позапрошлой зимой обучаться ратному делу.

– С нами девица одна пришла, видел? – спросил у него, когда тот подбежал прытко.

Грошко кивнул, щуря голубые глаза.

– Зовут Агна, найди её и передай, чтобы отдохнула как следует, а утром разговор будем с ней вести.

– Понял, – кивнул отрок да пустился через людный двор.

Анара́д пронаблюдал за ним, положив ладони на пояс, вспоминая, как лесная жрица одарила его недобрым взглядом, когда сошли с ладьи, и она, будто нарочно, оступилась и упала прямо ему в руки – до сих пор в ладонях осталось ощущение тонкого стана – а потом отпрянула, как будто к углям прикоснулась.