– Но если шел дождь, мама не выпускала меня на улицу.

– Да, это – плохо. Маленький дождик ничуть ребенку не повредит. Так почему же она не выпускала тебя, когда с неба капало? Ты скажи честно, может, она порой была слишком занята, чтобы обращать на тебя внимание?.. Один из моих стариков был точно таким же.

– А у меня оба были такими, – сказал я. – Но моя мама еще хуже. Если она торчала дома, то не спускала с меня глаз.

Она меня изводила своей опекой!

Мой собеседник кивнул, словно соглашаясь со мной.

– И тебе было никак не удрать под дождь?

– Ага. Но ты ведь рос не там, где я, тебе этого не понять... Теперь‑то все изменилось.

– Да... Теперь меж звезд пролегли торговые маршруты.

– Угу... А она выйти мне под дождь не давала и сводила меня с ума.

Астронавт согласно кивнул.

– Но я разрушил эту идиллию! – Тут я с такой силой ударил кулаком по стойке, что статуэтка в противоположном углу стойки – медный шар на проволочном основании – подскочила и повалилась набок. – Я нашел способ убежать! Песок, земля, стекло... Террариум стал моим миром.

– Ты его потом разрушил?

– Ага! Разбил, растоптал. Кстати, мать тогда пыталась меня остановить.

– Подожди... Ты сказал «песок»? Значит, ты жил на побережье? Я тоже ребенком жил на побережье. Для детей лучше места не придумаешь... Значит, ты разрушил свой террариум?

– Дал муравьишкам разбежаться. Отпустил их на волю.

– А на нашем побережье не было никаких муравьев...

А что ты там говорил о торговых маршрутах?

– Да пошли они! – Я снова изо всех сил ударил кулаком по стойке. – Пусть все убираются, нравится им это или нет!

Это их проблемы, и пусть они пошевеливаются, а не я! Ведь я не... – И тут я снова безумно захохотал.

– Значит, она дала тебе уйти, и с тех пор тебя ничего не заботит?

Мои руки тяжело хлопнули о край столешницы. Я с трудом перевел дыхание от боли.

– Так и было на нашем побережье, – объявил я и поднес пальцы к лицу, посмотреть, не повредил ли я их. Поперек ладоней шла красноватая полоса. – Да и муравьев на нашем побережье не было.

– Ты хочешь сказать, что врал мне насчет всяких там муравьишек?.. Эй, парень, с тобой все в порядке?

– ...разбил террариум, – только и смог прошептать я.

Потом потряс кулаком и, схватившись за цепочку, со всей силы ударил подарок золотистого о стойку.

– Пусть убираются! Пусть все поганые золотистые убираются в свой поганый космос! – Тут меня скрутило пополам. Отбитой рукой я схватился за желудок.

– Эй, парень?

– Я тебе не парень! – взорвался я. – Ты ведь думаешь, я какой‑нибудь глупый, полубезумный придурок?

– Ладно, пусть ты старше меня... С тобой все в порядке?

– Я тебе не парень!..

– Пусть ты на десять лет старше, чем Сириус... Успокойся, или нас выкинут из бара.

А потом меня вышвырнули из бара.

* * *

В тот вечер я бродил по улицам, и кто‑то кричал:

– Убирайтесь! Убирайтесь!

Скорее всего, это кричал я сам.

Помню, немного позже я стоял под уличным фонарем.

Ветер из‑за края Звездной Ямы бил мне в лицо. Земля у меня под ногами ходила ходуном (по крайней мере, у меня было такое ощущение). И еще мне казалось, я вот‑вот упаду.

Камешки дорожки у меня под ногами терлись о металлический край тротуара. Звук был ужасно громким.