После такого признания мы некоторое время молчали. Но вот черты Ана снова разгладились.

– Тогда у меня на целую неделю отобрали эту цепь. Так они наказали меня за убийство маленькой девочки...

Его шепот постепенно смолк. Но потом Ан снова зашептал:

– А у госпожи Полоски никто не станет наказывать меня... Мои рефлексы много лучше, чем у других людей...

Страх заглушил мою ненависть. Внимательно следил я за безумными искорками в глазах мальчика.

– Ладно! – Тут он нетерпеливо взмахнул рукой, и я инстинктивно опустил голову. – Я отдам ее тебе!

С этими словами он протянул мне свою цепочку. Я машинально взял ее. Отвернувшись, я пошел дальше, стараясь не смотреть на мальчика, пока мы не подошли к ангару Полоски.

Глава 11

Лифт загудел и стал спускаться, когда я проскользнул через грохочущие двери своего ангара. Санди закричал мне сквозь сетчатые стены:

– Он будет работать?

– Возможно, – крикнул я в ответ, направляясь к офису.

Я услышал, как кабина лифта опустилась на силиконовую подушку. Через мгновение ухмыляющийся Санди оказался рядом со мной.

– Как вам мой сводный муж Андроклес?

– Сводный муж? – Я припомнил, что ан говорил что‑то в таком роде, но тогда я решил, что это какой‑то сленг золотистых. Но то, как сказал об этом Санди, заставило меня призадуматься. – Он твой настоящий сводный муж?

– Он – родной брат Джоя. Я не хотел ничего говорить, пока вы с ним не встретитесь. – Санди вместе со мной подошел к дверям офиса. – Джой снова прислал мне письмо. Он написал, что Ан собирается приехать ко мне, и попросил, чтобы я присмотрел за ним и по возможности помог устроиться.

– Как ты думаешь, я знаю, кто такой Джой, или нет? – Я пинком распахнул дверь. Она с грохотом ударилась об стенку.

– Он – один из мужей моей семьи. Один из тех, кто написал письмо, которое вы читали...

– Да, конечно...

Я вспомнил кусок смятой бумаги.

– Я подумал: будет хорошо, если после всего, что случилось, он увидит меня, прежде чем окончательно покинет эти края. И моя семья тогда поймет, что я по‑прежнему один из них... Так как вам Андроклес?

– Совсем мальчик. – С этими словами я стал перебирать почту, пришедшую после обеда, но потом понял, что все равно не удастся сосредоточиться, и запихнул все конверты и рекламные листки разом в карман своего рабочего комбинезона.

В последний момент я заметил, что одно из писем сверху пачки адресовано Алегре из лаборатории. Конверт был надписан твердым мужским почерком. Обычно вся ее корреспонденция приходила на мой адрес, а я посылал кого‑нибудь отнести письма ей домой... Это письмо я отложил в сторону.

– Ан навестил нас однажды, когда ему стали разрешать раз в неделю отлучаться из тренировочного центра, где проходят подготовку все юные золотистые, – продолжал Санди. – Джой и родители Ана жили тогда среди тростников в устье широкой реки. А мы жили чуть дальше, в каньоне Падшего Хрома, ан и Джой сблизились, несмотря на то что Джой мой ровесник, а Ану тогда было всего лет восемь или девять. Думаю, Джой единственный, кто на самом деле знает, через что прошел ан, так как они оба золотистые.

Удивляясь все больше, я повернулся к Санди.

– В твоей семье был золотистый?

– Конечно, – ответил Санди, непонимающе уставившись на мое удивленное лицо. – Джой...

Так как я не мог просто так стоять разинув рот, я занялся письмом, адресованным Алегре.

– Давно подмечено, что все золотистые нетерпимы к обычным людям и долго могут выносить лишь существ собственного племени.