– Он такой старый?

– Даже еще старше. Знаешь, кто такой Кларкхэм?

– Ну‑у… он назвал себя Изомагом.

Бан опять улыбается, похоже, слова Майкла ее позабавили.

– Он явился к Эмме с замыслом грандиозного балета, в котором ей отводилась главная роль. Она должна была исполнить совершенно необычный сольный танец. И в этом танце Кларкхэм хотел воплотить очередную форму Песни Силы. То, что не удалось в архитектуре и поэзии. Он знал, что Малн отказался передать людям Песнь Силы, когда выяснилось, как это опасно. С помощью песни люди могли не только изгнать с Земли оставшихся сидхов, но и воссоединить Землю с Царством. Сначала Черный Орден расстроил собственные планы, подослав к Колриджу человека из Порлока. Когда Кларкхэм в очередной раз попытался захватить власть с помощью Песни Силы, он решил воспользоваться талантом великого артиста. И выбрал Эмму. Но жрецы Мална узнали об этом и, прежде чем она успела исполнить танец… подстроили «несчастный случай».

– Почему они просто не убили Кларкхэма?

– Он был слишком силен.

– Но ведь люди не считаются сильными волшебниками!

– Давно ли ты усомнился в способностях Кларкхэма?

Майкл не отвечает на этот ироничный вопрос.

– А что они с ней сделали?

– Она надела платье из некрашеного тарлатана – хотела, чтобы оно было белоснежным. И в таком наряде ожидала выхода за кулисами. Жрецам Мална оставалось лишь удлинить пламя фонаря, когда Эмма взбивала подол платья. Ее сразу целиком охватил огонь, как бабочку, попавшую в костер. Она побежала по сцене, пламя раздулось еще сильнее. Бедная бабочка…

Бан опускает глаза.

– Потом восемь месяцев она мучилась. Эмма была так предана искусству, что приглашала хореографов смотреть, как она корчится, чтобы они могли лучше понять природу боли.

Майкл морщится и опускает голову.

– Тебе неприятно это слышать?

– Как‑то странно.

– Да, для тех, чье знание несовершенно. Но сидхи понимают. Нет ничего, кроме Песни, и все вещи суть Песнь. В конце концов даже Малн смилостивился, и нам позволили избавить ее от боли и перенести сюда. Мы оставили вместо нее двойника, а Эмму вылечили, с условием, что она не покинет Иньяс Трай. И она никогда не пыталась бежать. Мы бережем ее. Даже Таракс приходил посмотреть, как она танцует, хотя он терпеть не может людей.

Бан убирает руки со стола и поднимается.

– Значит, я в опасности?

Она не произносит ни слова, она смотрит на него, сквозь него, на что‑то более важное.

– Ты пешка в вековой игре, которую ведут мугущественные силы. Ты подготовлен лучше многих, но еще пребываешь в неведении, и не мне тебя просвещать.

Она смотрит на Майкла с нежностью.

– Ты прижимаешься к моей груди, вспоминаешь меня в сновидениях и знаешь, кем я была для тебя в прошлом, но и мои возможности ограничены. Я могу защищать тебя, лишь когда это не противоречит воле Адонны.

Николай тронул Майкла за плечо.

– Нам нельзя терять время. У вас взволнованный вид. Что‑то случилось?

Майкл отрицательно покачал головой.

– Нет. Пока ничего.

* * *

Начать путешествие им предстояло с камня на северной оконечности исторической рощи. Майкл и Николай шли через рощу вдвоем, без сопровождения. Николай оделся потеплее, чтобы уберечься от грядущих холодов; Майкл по‑прежнему был одет легко.

В тени деревьев стояли арборалы, которые ухаживали за рощей. Обнаженные зеленые мужчины и женщины смотрели на проходивших мимо двух человек, но ничего не говорили.

– Они вроде меня, – заметил Николай.