|
Она ужасно упряма. — Рагнор испустил глубокий вздох. — Мне кажется, в этом она похожа на мою мать. — По-моему, королева боится короля, своего мужа. Он её хорошо вышколил. Ты тоже сумеешь вышколить принцессу, и она будет у тебя ходить по струнке. — Ха! — сказал Рагнор. — Ты совсем не знаешь мою мать, Исла. Ты ничего не понимаешь. — Не хочешь ты хлебнуть моего меду, мой господин? Когда я варила его, я думала о тебе. Он хмельной и сладкий, похожий на женщину, которая хочет мужчину. У него такой же вкус, как у меня. А у этой суки принцессы, вкус, наверное, такой же, как у травы козлятника, который в рот не возьмешь, такой он противный. Рагнор почувствовал, как его рот наполняется слюной. Он смотрел, как Исла приподнимает юбку и достает из-под неё ещё один мех с медом, потом перевел взгляд на её пышные груди. Ему не mp`bhknq|, что она так сильно размалевана, но, наверное, дело в том, что в детстве она переболела оспой и поэтому все лицо у неё рябое. Что же касается повязки у неё на глазу, то это её нисколько не портит. Это совершенно не важно. Важно другое — её потрясающий мед, её очевидная страсть к нему и её громадные груди. Он выпил изрядное количество меда, зная, что Исла смотрит на него и улыбается. Он вытер губы и сказал: — Ты варишь мед лучше, чем Утта. Ты будешь спать со мной после того, как я женюсь на Чессе? Будешь варить мне мед? — Я подумаю. Знаешь, Рагнор, может статься, тебе нужна женщина, непохожая на твою мать. Женщина, которая объяснит этой глупой принцессе, как ей повезло. Может, мне поговорить с ней? Я бы сумела её образумить. Я бы заставила её понять, какое счастье ей привалило, какую великую честь ты ей оказал, согласившись взять её в жены. И потом, может быть, она вовсе не беременна от другого, может, она просто притворяется, а твой хваленый Керек позволил ей обвести, себя вокруг пальца? Я смогла бы выудить у неё правду. — Если уж моей матери не удалось уговорить её, то никому не удастся, даже тебе. Матери даже пришлось опоить её дурманным зельем. Думаю, она сейчас спит. Исла пожала плечами и подлила в кубок Рагнора ещё меда. — Все равно я могла бы попробовать. Попытка не пытка. — Я об этом подумаю. Барик, я хочу спокойно пить мед, а не учить твои глупые песенки. И пока я пью, я желаю любоваться Ислой. Пусть она разотрет мне лоб. А ты можешь поиграть для нас. — Да, мой господин, — кротко сказал Барик, продолжая глядеть на свои башмаки. — Так ты говоришь, Исла, что на вкус ты хмельная и сладкая? — И ещё какая, мой господин! Ни одна женщина не сможет со мной сравниться. В глубинах моего существа таятся великие сокровища. — Что-что? Как это? — Я и сама не понимаю, как это, мой господин, но мне нравится, как звучат эти слова. Барик запел громче, и его приятный голос заполнил собой всю комнату. — Хочешь ещё меда, мой господин? — Я очень устал, Исла. Очень устал. — Тогда отдохни. Положи голову мне на колени и отдохни. Вот так. Хорошо. Рагнор захрапел. Исла бросила взгляд на стражников, стоящих у двери. Они явно скучали. — Ты так красиво поешь, Барик. |
