|
— Вот видишь — ты и в самом деле сеешь смуту и создаешь хаос. Ты хоть представляешь, что произошло бы, если б ты выложила все это во всеуслышание? — А может быть, королю пришлось бы пойти на попятный, если бы все вышло наружу? Если бы я объявила, что жду ребенка не от его сына? Может быть, тогда этот недоумок Рагнор подавился бы твоим медом и умер? — Не будь дурой. Одни боги знают, что бы произошло, если б ты не прикусила язык. От одной мысли об этом у меня кровь стынет в fhk`u. А теперь хочешь, я скажу тебе, почему королева так торопится выдать тебя замуж за Рагнора и почему её нисколько не волнует, что твоя так называемая беременность — не от него? — Откуда тебе это знать? Ведь ты и дня не находишься во дворце! Он улыбнулся в темноте и почувствовал, как трескается слой краски в уголках его губ. — Королева рассудила, что ребенок, которого ты носишь, станет лучшим правителем, если он зачат не от Рагнора. По-видимому, она подробно расспросила Керека о том, что я за человек. Ее совершенно не беспокоит, что ты, в которой нет ни капли королевской крови, и я, бывший раб, не имеющий, во всяком случае пока, никакого будущего, дадим королевству Данло нового властелина. — Блестящее решение! У королевы нет ни стыда ни совести. — Да, но зато много ума. Я слышал, как ты грозилась, что будешь вопить так, что рухнет крыша, если они попытаются сочетать тебя браком с Рагнором. Королева этого не допустит. Она твердо решила, что ты станешь женой Рагнора и наверняка замыслила какую- то каверзу, чтобы достичь своей цели, несмотря ни на что. Но я ещё не выяснил, что именно она задумала. — Я сама это выясню. Я достаточно хитра, чтобы выудить у нее, что она замышляет. Клив не выдержал и рассмеялся: — О боги, Клив, как я рада, что ты здесь! А где Кири? Она не морит себе голодом? Может быть, ты привез её с собой? Она на «Серебряном Вороне»? С нею все в порядке? — Она осталась на Ястребином острове и ест, как обычно, потому что я поклялся ей, что привезу тебя обратно. Она даже не откладывает палочки, чтобы отмечать дни моего отсутствия, во всяком случае, я надеюсь, что это так. Чесса снова прильнула к нему и уперлась в огромные накладные груди. Он засмеялся и оттолкнул её. — Поосторожней, не то ты размажешь всю краску на моем лице. А это личико мне ещё понадобится — ведь оно разожгло страсть Рагнора. Нет, не обнимай меня. Мои груди держатся не очень прочно. — Клив, после того, как ты спасешь меня, ты сделаешь меня беременной? По-настоящему беременной? А то я боюсь, что скоро потеряю счет отцам этого несуществующего ребенка. — Полагаю, мне придется это сделать, ведь если я скажу «нет», одни только боги знают, кого ты выберешь своей следующей жертвой. Он замолчал, и Чесса пожалела, что не может видеть его лица. Она почувствовала нежное прикосновение его пальцев — они гладили её губы, подбородок, нос. Ей хотелось поцеловать его, но она боялась размазать краску на его лице. Потом она ощутила на своем ухе его теплое дыхание. — Я рад, что Рагнор не изнасиловал тебя, — прошептал он. — Изнасилованная женщина обычно не горит желанием лечь в постель с другим мужчиной, даже если ей кажется, что она его хочет. |
