|
— Мне бы хотелось, чтобы ты называла меня так, но решать тебе. Ну так как, нравится тебе мое оранжевое платье? Кири медленно кивнула: — Отец сказал, что он должен жениться на тебе, потому что, если он этого не сделает, ты начнешь считать палочки и уморишь себя голодом. — Он прав. Кири опять кивнула и вприпрыжку умчалась прочь. — Ох уж эти дети, — сказала Энтти, качая головой. — Мужчины ничуть не лучше, — заметила Ларен. Когда мужчины подошли к женщинам, чтобы встать в круг для свершения брачного обряда, они увидели, что те весело переглядываются и хихикают. Глава 17 Послеполуденное небо сверкало ослепительной голубизной, воздух был напоен ароматами вереска и можжевельника и насыщен солоноватой водяной пылью. Жар солнечных лучей немного смягчали пышные белые облака, стоявшие неподвижно из-за полного безветрия. Тишину нарушал только ритмичный шум волн, разбивающихся о скалы. По обычаю, принятому в Малверне, мужчины встали за спиной Клива, а женщины — за спиной Чессы. Дети сгрудились в сторонке, qr`pxhl из них было поручено следить за младшими, чтобы те не очень шумели. Собаки присоединились к детям — все, кроме Керзога, который улегся перед Чессой и уткнулся носом в её ноги. — Поскольку Сайра замужем за твоим отцом, — сказала старая Альна, обращаясь к Чессе, — тебе не надо беспокоиться, что она явится сюда, чтобы украсть у тебя Клива, как она пыталась украсть Рорика. Да-да, она пыталась увести Рорика у Мираны и чуть не убила мою дорогую деточку. Но я сумела её спасти. Подумать только — эта мерзавка Сайра стала королевой! Уму непостижимо. Рорик прикрикнул на Альну, чтобы она замолчала, после чего торжественно начал: — Боги послали нам хорошую погоду — верный знак того, что они благословляют этот брак. Клив из Малверна явился сюда, дабы взять в жены Чессу, дочь Ситрика, короля Ирландии. Слушайте все, как они будут клясться друг другу в верности. Клив выступил вперед, взял Чессу за руки и мягко потянул её за собой к центру круга. — Керзог, — сказал он, отпихивая огромную дворнягу в сторону, — оставь мою невесту в покое. Ты сможешь сколько угодно нюхать её ноги и спать на них, но только после того, как я исполню свой супружеский долг. Послышался смех. Руки Чессы были холодны как лед. — Не бойся, — тихо сказал Клив. — Ты же такая смелая. — Я не просто боюсь. Я в ужасе. Я ведь никогда ещё не выходила замуж. Клив улыбнулся, глядя на нее, и громким голосом, доносящимся до подножия восточных утесов, где с грохотом разбивались набегающие волны, сказал: — Я предлагаю этой женщине все, что у меня есть, и все, что у меня когда-либо будет. — Он поднял её руку. — Наше будущее покрыто мраком неизвестности, но она согласна делить его со мной. Когда я до конца выясню, кто я такой, она по-прежнему будет рядом со мною. Я глубоко чту её и каждый день буду просить Фрейю ниспослать нам много детей, и чтобы отныне все они были моими. По толпе прокатился смех, затем опять воцарилось молчание, когда Чесса стиснула запястье Клива и высоко подняла его руку. |
