Теперь смотри, видишь этот знак? Это "до". "До" средней октавы. Оно  стоит

здесь, за скрипичным ключом. Нам лучше сесть рядом. Подвинься...

     Урок  длился  два  часа,  оба  были  предельно  сосредоточены  и  так

вымотались, что разбрелись по своим  комнатам,  едва  пожелав  друг  другу

спокойной ночи.

     - Джим? - позвала Линда.

     - А-а? - зевнул он.

     - Хочешь взять в кровать одну из моих кукол?

     - Нет, спасибо. Благодарю, Линда, но парни в дочки-матери не играют.

     - Наверное. Ну, ладно. Завтра я для тебя приготовлю то, во что играют

парни.

     Утром Майо разбудил стук в дверь.  Он  сел  на  кровати  и  попытался

открыть глаза.

     - Да-да? Кто там?

     - Это я. Линда. Можно войти?

     Он поспешно огляделся. Комната в порядке. Ковры вычищены.  Изысканный

подсвечник и аккуратно свернутое покрывало убраны на шкаф.

     - О'кей. Заходи.

     Вошла Линда в броском современном  платье.  Она  присела  на  краешек

кровати и дружески хлопнула Майо по плечу.

     - Доброе утро, - сказала она. - Слушай. Я на  несколько  часов  уеду.

Мне надо кое-что сделать. Завтрак на столе, а к ленчу я вернусь. Хорошо?

     - Конечно.

     - Ты не заскучаешь?

     - А куда ты едешь?

     - Скажу, когда вернусь, - она протянула руку и взъерошила ему волосы.

- Будь хорошим мальчиком и не шали. Да, еще одно. Не входи в мою спальню.

     - Зачем бы я стал...

     - Вот ни за чем и не заходи.

     Она улыбнулась и ушла. Минутой позже Майо услышал, как джип завелся и

отъехал. Он сразу же встал, прошел в спальню Линды  и  огляделся.  Комната

была, как всегда, вылизана до блеска. Кровать застелена и все дочки-матери

чинно рассажены по одеялу.

     И тут он увидел.

     - Ох-х ты! - выдохнул он.

     Это была модель полностью снаряженного клипера. Оснастку  не  тронуло

время,  правда,  краска  слегка  облупилась  и   материя   парусов   стала

расползаться. Модель стояла перед чуланом, а рядом - корзиночка с  шитьем.

Линда уже успела выкроить из белого  некрашенного  полотна  новые  паруса.

Майо опустился перед парусником на колени и нежно до него дотронулся.

     - Она будет черная, с золотой полосой, - прошептал он. - Я назову  ее

"Линда Н."

     Джим был так тронут, что за завтраком  сумел  съесть  лишь  несколько

кусков, да и то с трудом. Искупался, оделся,  взял  дробовик  и  пригоршню

патронов и побрел в рассеянности по парку.  Он  шел,  куда  глаза  глядят,

сперва  на  юг,  мимо   игровых   площадок,   разваливающихся   каруселей,

разрушающегося катка, и наконец вышел  из  парка  и  тихо  пошел  вниз  по

Седьмой Авеню.

     Он свернул на восток, на Пятнадцатую Стрит, и долго пытался разобрать

надписи на  превратившихся  в  лохмотья  афишах,  рекламирующих  последнее

представление в  Мюзик-Холле  Радио-Сити.