— Э, не скажи, девочка! Я еще тогда, в комсомоле, тебя приметил. Жаль, думаю, не для этих времен девочка — бедовая. Пропадет. Ей не в авоське совковой биться, ей крылья к полету даны. Так время теперь другое — в полет, красивая! А крылья — они только сильнее стали.

— Нет крыльев. Вот если сейчас рухну со стремянки, наверняка убьюсь. Не тот порох в пороховницах. — Она осторожно спустилась, присела к стойке, опустив на ладони печальное лицо, и торопливо зашептала: — Только Юрке не говори: кажется, я сдалась. Сам видишь — ни прогула, ни привода, ни инцидента. Серенькое, затравленное буднями существо. Ой, скучно-то как…

— Может, по коньячку?

— Не-а. Ну, если по чуть-чуть. За гибель надежды.

— А как же Тимиров?

— Что — Тимиров? Пустое. Не про мою душу герой.

— Между прочим, с воскресенья начинаются его выступления в Главном концертном зале. Вот что пишут в газете: «Аншлагами встретят своего кумира жители и гости нашего солнечного города».

— Только не я. Я не мазохистка. Уж лучше ковырять в ране гвоздем. Ой, кто это к нам пожаловал? Похоже, пан спортсмен с очередной кралей.

— Добрый день. Говорят, у вас хороший кофе. — Юрка вошел в кафе как чужой, сопровождая в пух расфуфыренную девушку. — Олюша, садись сюда. Кофе? Сок? — Он подошел к стойке и, вполне артистично изобразив незнакомство, обратился к Миледи: — Девушка, вы нас обслужите?

Дон ехидно улыбнулся:

— Вам два по сто, юноша? Или коньячок?

— Спиртное в такую жару? Избави Бог! Нам, спортсменам, надо держать форму. Да, Олюша? Каков сервис? Не то, что у вас в Чебоксарах!

— Спортсмен, значит? Сочувствую, сочувствую… — отвернулся к кофеварке Дон. — Два капуччино, мороженое?

— И холодной минералки без газа. Жарковато у вас тут. А в Москве сейчас грибной дождик… Что поделаешь — тренировочные сборы.

— Так вы из Москвы? — обрадовался Дон. — Как там Большой театр, все стоит?

— Соскучился я по театру. — Юрка вздохнул. — Особенно по Большому.

Он уже неоднократно проделывал подобный финт — приводил даму, прикидываясь человеком интересной профессии. Ну не говорить же понравившейся девушке, что он помощник бармена, когда вокруг столько возможностей? Лучше всего ему удавался образ спортсмена — благо, накачанный торс был вполне убедителен. Шеф и Миледи охотно младшему коллеге подыгрывали. Но не на этот раз.

У Миледи не было никакого желания участвовать в бездарном спектакле перед щедро раскрашенной девицей. Она хотела попросту развернуться и уйти на кухню, бросив небрежно: «Юран, тебе на склад ехать!»

Но что-то щелкнуло внутри, и помимо ее воли вступила в свои права игра. Понеслась, понеслась, как Баранка над лугом! Миледи распахнула глаза, энергично потянула Юрку за рукав, усаживая рядом с собой на табурет.

— Какой интересный рашен бой! Я вас тре бьен понимайт! Сильно скучать домой. Я приехал из Париж, работать каникулы, учить русский речь, русский народный жизнь. Хочем писать («Хочу писа-а-ть», — поправил Дон). Хочу писать для университет про традишен релакс русский баня. Сорбонна — ву компроне?

Она совершенно не обращала внимания на притихшую за столом девушку Олю из Чебоксар, явно заигрывая со «спортсменом».

— Может мсье мне показать баня? Мужчина и женщина прыгать в один снег? Треманифик! Группен эротик! В России есть секс! Да — есть! Я хочу доказать факт для французский наука.