Изменить размер шрифта - +
С  такими  мыслями ждал  мальчик этого
дня, и день этот пришел  и  начался  с разочарования;  на  улицах не  играла
музыка, на  домах  не висело ни  флагов, ни  венков, и надо было, как каждый
день, собрать  свои книжки  и тетрадки и пойти  на обычные занятия, и даже в
классной  комнате не было ни малейшего намека  на украшения и праздничность,
все было, как каждый день. Начались занятия, на учителе был тот же будничный
костюм,  что и  всегда,  ни одной фразой, ни одним словом не  упомянул  он о
великом почетном госте.
     Но на  втором  или  на третьем  уроке  это  все  же свершилось: в дверь
постучали, вошел  служитель, поздоровался  с преподавателем  и  объявил, что
ученик Иозеф Кнехт  должен через четверть часа явиться  к учителю музыки, не
преминув как  следует причесаться  и  позаботиться о  чистоте  рук и ногтей.
Кнехт побледнел от страха,  сам не свой вышел из школы,  пошел  в  интернат,
положил свои книжки, умылся и  причесался, дрожа взял  футляр со  скрипкой и
тетрадь для упражнений и с комком в горле зашагал к музыкальным аудиториям в
пристройке.  Взволнованный однокашник  встретил  его на лестнице,  указал на
один из классов и сказал:
     -- Подожди здесь, тебя вызовут.
     Ожидание было недолгим, но для него оно тянулось вечность. Никто его не
стал  вызывать,  просто  в  комнату вошел человек, совсем  старый,  как  ему
показалось  вначале, не очень высокого роста, седой, с красивым, ясным лицом
и голубыми глазами, пронзительного взгляда которых можно было бы испугаться,
не будь  он не только  пронзительным, но и веселым, в нем  была какая-то  не
смеющаяся и не улыбающаяся, а тихо сияющая, спокойная веселость. Он протянул
мальчику руку и кивнул ему, неторопливо сел  на табурет перед старым учебным
пианино и сказал:
     -- Ты Иозеф Кнехт? Твой  учитель, кажется, доволен тобой,  по-моему, он
любит тебя. Давай-ка немного помузицируем вместе.
     Кнехт уже  успел  вынуть из  футляра скрипку, старик взял "ля", мальчик
настроил свой инструмент, затем вопросительно и робко взглянул на магистра.
     -- Что бы ты хотел  сыграть? -- спросил мастер. Ученик онемел,  он  был
переполнен  благоговением  перед  стариком,  он никогда не  видел  подобного
человека. Помедлив, он взял свою нотную тетрадь и протянул ее тому.
     -- Нет, --  сказал мастер, --  я хочу, чтобы  ты сыграл  наизусть, и не
упражнение,  а  что-нибудь простое,  что  ты знаешь  наизусть,  какую-нибудь
песню, которая тебе нравится.
     Кнехт был смущен, его  очаровали  это лицо и  эти  глаза, он онемел, он
очень стыдился своего смущения, но сказать ничего не мог. Мастер не стал его
торопить. Он  взял  одним  пальцем  несколько первых  нот какой-то  мелодии,
вопросительно  взглянул  на мальчика,  тот  кивнул  и  тотчас же  с радостью
подхватил мелодию, это была одна  из старинных песен, которые часто пелись в
школе.
     -- Еще раз! -- сказал мастер.
     Кнехт повторил мелодию, и старик вел теперь второй голос.
Быстрый переход