|
Она явилась, хотя и без ног, носимая, как и всегда, во все последние пять лет, в креслах, но, по обыкновению своему, бойкая, задорная, самодовольная, прямо сидящая, громко и повелительно кричащая, всех бранящая, - ну точь-в-точь такая, как я имел честь видеть ее раза два, с того времени как определился в генеральский дом учителем. Естественно, что я стоял пред нею истуканом от удивления. Она же разглядела меня своим рысьим взглядом еще за сто шагов, когда ее вносили в креслах, узнала и кликнула меня по имени и отчеству, что тоже, по обыкновению своему, раз навсегда запомнила. "И эдакую-то ждали видеть в гробу, схороненную и оставившую наследство, - пролетело у меня в мыслях, - да она всех нас и весь отель переживет! Но, боже, что ж это будет теперь с нашими, что будет теперь с генералом! Она весь отель теперь перевернет на сторону!" - Ну что ж ты, батюшка, стал предо мною, глаза выпучил! - продолжала кричать на меня бабушка, - поклониться-поздороваться не умеешь, что ли? Аль загордился, не хочешь? Аль, может, не узнал? Слышишь, Потапыч, - обратилась она к седому старичку, во фраке, в белом галстуке и с розовой лысиной, своему дворецкому, сопровождавшему ее в вояже, - слышишь, не узнает! Схоронили! Телеграмму за телеграммою посылали: умерла али не умерла? Ведь я все знаю! А я, вот видишь, и живехонька. - Помилуйте, Антонида Васильевна, с чего мне-то вам худого желать? - весело отвечал я очнувшись, - я только был удивлен... Да и как же не подивиться, так неожиданно... - А что тебе удивительного? Села да поехала. В вагоне покойно, толчков нет. Ты гулять ходил, что ли? - Да, прошелся к воксалу. - Здесь хорошо, - сказала бабушка, озираясь, - тепло и деревья богатые. Это я люблю! Наши дома? Генерал? - О! дома, в этот час, наверно, все дома. - А у них и здесь часы заведены и все церемонии? Тону задают. Экипаж, я слышала, держат, les seigneurs russes!26 Просвистались, так и за границу! И Прасковья с ним? -------- 26 - русские вельможи (франц.). - И Полина Александровна тоже. - И французишка? Ну да сама всех увижу. Алексей Иванович, показывай дорогу, прямо к нему. Тебе-то здесь хорошо ли? - Так себе, Антонида Васильевна. - А ты, Потапыч, скажи этому олуху, кельнеру, чтоб мне удобную квартиру отвели, хорошую, не высоко, туда и вещи сейчас перенеси. Да чего всем-то соваться меня нести? Чего они лезут? Экие рабы! Это кто с тобой? - обратилась она опять ко мне. - Это мистер Астлей, - отвечал я. - Какой такой мистер Астлей? - Путешественник, мой добрый знакомый; знаком и с генералом. - Англичанин. То-то он уставился на меня и зубов не разжимает. Я, впрочем, люблю англичан. Ну, тащите наверх, прямо к ним на квартиру; где они там? Бабушку понесли; я шел впереди по широкой лестнице отеля. |
