У нас три фигуры политического значения, и этого достаточно. Прочие… Мы можем использовать их, чтобы продемонстрировать наше человеколюбие. Для тебя, парень, это, может, и неважно, а для меня – очень. Усёк?
– Хорошо, Алекс, – согласился Миллер, уже твёрдо решив, что этот нигер до конца операции не доживёт. Это будет несложно устроить. С этой своей абсурдной сентиментальностью из него ревоюционера не выйдет. «Ты падёшь смертью храбрых. И мы, по крайней мере, сделаем из тебя мученика».
* * *
Их было трое, во главе с Чаком Эвери из службы безопасности.
– Прошу прощения – мы запоздали, – сказал Чак, протягивая Райану руку. Это Берт Лонгли и Майк Китон, наши британские коллеги.
– Приветствую вас, мистер Лонгли, – сказала, появившись в дверях, Кэти.
Лонгли, увидев её, вытаращил глаза.
– Боже мой, уж не понадобится ли нам врач? Я и понятия не имел, что у вас дело зашло так далеко.
– Этот будет наполовину англичанином, – сказал Джек.
– Мистер Лонгли побеспокоился о том, чтобы у меня была охрана, когда ты был в больнице, – объяснила Кэти мужу. – Рада снова встретиться с вами.
– Как вы себя чувствуете? – спросил Лонгли.
– Немного устала, но вообще‑то все в порядке, – ответила Кэти.
– Насчёт Робби вы выяснили? – спросил Джек.
– Да, выяснили. Пожалуйста, извините мистера Беннета. Боюсь, он отнёсся к данным ему инструкциям слишком буквально. У нас нет никаких возражений против вашего друга. Более того. Его высочество с удовольствием повидается с ним. Итак, можем мы осмотреть ваши владения?
– Если не возражаете, я хотел бы глянуть на этот ваш утёс, – сказал Эвери.
– Тогда за мной, джентльмены, – сказал Джек и провёл гостей на террасу, выходившую на Чесапикский залив.
– Великолепно! – заметил Лонгли.
– Одно мы плохо рассчитали – то, что гостиная не отделена от столовой. Зато из всех этих окон открывается прекрасный вид, не так ли?
– Действительно. И для наших ребят видимость тоже отличная, – заметил, озираясь вокруг, Китон.
«Не говоря уже о хорошем секторе обстрела», – подумал Райан.
– Сколько ваших людей будет тут? – спросил Джек.
– Об этом, боюсь, нам не положено говорить, – ответил Лонгли.
– Больше двадцати? – на сдавался Джек. – Мне же надо организовать кофе и бутерброды для ваших людей. Не беспокойтесь. Я даже Робби ничего не сказал.
– Если сделаете для двадцати, это будет более чем достаточно, – сказал Эвери. – Да и вообще, хватит одного кофе.
– О'кей, давайте посмотрим, что там с утёсом, – Джек спустился с террасы на газон. – Но будьте тут осторожны. Эррозия. Утёс из какой‑то мягкой породы, песчаник, я полагаю. Чтобы как‑то укрепить почву, я посадил тут чёртову кудзу.
Китон переступил через низенький заборчик.
– Дальше не ходите, – посоветовал Джек. – Года два назад я видел, как тут обвалился кусок величиной с грузовик. Поэтому я и посадил тут вьюн. Думаете, тут может кто‑нибудь вскарабкаться по утёсу?
– Не исключено, – сказал Лонгли.
– Но это не так‑то просто. Сколько‑нибудь серьёзного веса он не выдержит. Разве что белка может тут взобраться, но не человек.
– Какая тут высота? – спросил Эвери.
– Там метров тринадцать, а. тут почти пятнадцать. А из‑за кудзу тут и вовсе трудно продраться. |