– Да. Боб будет там с командой через несколько минут. Двайер, о Боже!

Описание полностью совпадает, – Оуинс, как ни старался скрыть свои чувства, был взволнован, как мальчишка в рождественское утро.

– Кто вас навёл?

– Аноним. Мужской голос, сообщил, что, выглянув из окна, увидел провода и что‑то ещё, упакованное в небольшого размера пакеты.

– Прелестно! Подсматривает за чужими окнами, а потом звонит в полицию…

– Что же, берём то, что дают, – Мюррей усмехнулся.

Улицы, как обычно по вечерам, были забиты машинами, и полицейская сирена ничего поделать с этим не могла. До Тули‑стрит было всего пять миль, но тащиться им пришлось двадцать минут – Оуинс всё время принимал рапорты по радио, нервно постукивая кулаком по сиденью. Наконец машина стрелой метнулась по Тауэрскому мосту и свернула направо. Шофёр припарковал её у тротуара, возле двух полицейских машин.

Здание было трехэтажным, из старого, грязного кирпича. Рядом приткнулась крошечная пивнушка. На грифельной доске красовалось нацарапанное мелом меню.

Несколько завсегдатаев таращились на полицию, прихлёбывая из кружек. На той стороне улицы уже собралась небольшая толпа. Оуинс ринулся к двери. Детектив в штатском уже поджидал его.

– Все в порядке, сэр. Подозреваемая задержана. Верхний этаж.

Оуинс затопал наверх, Мюррей – вслед за ним. На верхней площадке их встретил другой детектив. На лице Оуинса играла улыбка – жёсткая, радостная.

– Все закончено, сэр, – сказал Хайленд. – Подозреваемая тут.

Морин Двайер пластом лежала на полу – совершенно голая. Вокруг неё натекла лужа, а чуть дальше были видны влажные следы, ведшие из ванной.

– Принимала ванну, – объяснил Хайленд. – А пистолет оставила в столе на кухне. Прошло без всяких осложнений.

– Вызвали кого‑нибудь женского пола?

– Да, сэр. Странно, что её ещё нет.

– Движение просто кошмарное, – заметил Оуинс.

– Какие‑либо признаки компаньона?

– Нет, сэр. Ничего, – ответил Хайленд.

В этой невзрачной квартирке был всего один стол, и содержимое его ящика лежало на полу. Там было несколько пакетов с веществом, напоминавшим взрывчатку, несколько капсюлей‑детонаторов и радиотаймеров. Один детектив составлял опись, другой фотографировал комнату, а третий уже приступил к сбору улик: все в комнате надо было пронумеровать, уложить в пластиковый мешок и сохранить в целости до дня суда. Все были откровенно довольны – кроме лежавшей лицом вниз Морин Двайер, все ещё голой и все ещё в каплях воды. Над ней стояли два детектива – у каждого в кобуре револьвер, в глазах ни тени сочувствия.

Мюррей встал в дверном проёме, чтобы никому не мешать и в то же время ничего не упустить. Всё шло, как по учебнику: подозреваемая обезврежена, охрана выставлена, сбор вещественных доказательств шёл полным ходом. Вот‑вот появится детектив женского пола, и Морин Двайер будет подвергнута обыску, в том числе и осмотру самых укромных мест – не сокрыто ли там чего‑нибудь опасного? Это, конечно, нанесёт ущерб скромности Морин Двайер, но суд вряд ли воспримет это как нарушение закона. Морин Двайер была известной специалисткой по изготовлению бомб и занималась этим по меньшей мере три года. Девять месяцев тому назад видели, как она удалялась от места, где – в Белфасте – вскоре взорвалась бомба, убившая четверых и искалечившая троих. Нет, симпатии к себе она на суде не вызовет. Наконец один из детективов догадался стащить с постели простыню и накрыть ею Морин Двайер. Она лежала неподвижно. Только судорожно дышала. И не издавала ни звука.

– Интересно, – сказал один из детективов, извлекая из‑под . кровати чемодан.