Подобный поворот был совершенно неприемлем для моих фантазий о воссоединении семьи.

«Не уезжай», – подумала я, и она подумала в ответ: «Я должна».

– Я поеду с тобой.

Но она помотала головой.

– Здесь ты будешь в большей безопасности. Дождь в Сарасоте пройдет, но ничего похожего на ветра, направляющиеся к Хомосассе и Кедровому мысу, не предвидится. Ты не знаешь, как туго там может прийтись, Ариэлла. Шторму уже присвоена четвертая категория.

В телевизоре показывали пунктирные линии, исходящие из тела бури и проецирующиеся на землю. Диктор назвал очерченную зону «конусом неопределенности урагана Барри». Хомосасса лежала близко к ее центру. Был отдан приказ о принудительной эвакуации.

– Там будут торнадо. – Папин голос заставил пророчество звучать поэтически. – Северо‑атлантическое колебание сейчас в крайне активной фазе. Сара права, Ари. Здесь тебе безопаснее.

Я бросила презрительный взгляд на Денниса, но глаза его были прикованы к экрану. Мама перехватила мой взгляд и мысленно спросила: «В чем дело?»

Но ей хватало других забот.

– Ты вернешься? – спросила я.

Она обняла меня.

– Конечно вернусь. Я собираюсь арендовать еще один фургон для перевозки лошадей, загрузить его и отвезти в Киссими. Затем я поеду сюда. Шторм не доберется до земли еще дня три. А я вернусь послезавтра. Ты тем временем начинай думать, что ты хочешь на день рождения. Ты в курсе, что до него осталась всего неделя?

– Как насчет татуировки? – спросила я.

Шок, отразившийся на лицах родителей, порадовал меня.

– Это была шутка. Чего мне действительно хотелось бы, так это увидеть фейерверк. – Я подумала о вечере своего первого поцелуя.

Мае с явным облегчением поцеловала меня.

– Думаю, с фейерверком мы справимся.

Они с папой обменялись таинственными взглядами, и она ушла.

Только что моя семья была в комнате. А теперь исчезла.

Деннис вместе с Рут ушел в лабораторию дальше по коридору.

Мы с папой сели друг напротив друга, и я мысленно рассказала ему, о чем Деннис просил меня накануне вечером.

Лицо отца переменилось – глаза сузились, челюсти сжались, а тело застыло, как в ту ночь, когда Майкл забирал меня на танцы.

– Ты должна была сразу прийти и рассказать мне.

– Я не хотела мешать вам с мае.

Он помотал головой.

– Подумать только, как я ему доверял, – медленно проговорил он. – Ему придется уйти.

Тон его был настолько холоден, что я испугалась.

– А как же ваши исследования?

Накануне за ужином они обсуждали текущую работу: разработку полимерных микрокапсул для переноса гемоглобина – проект, который он называл «действительно многообещающим».

– Я не могу работать с тем, кому не доверяю. Сначала эта история с твоей матерью, теперь ты. Он может вернуться в Саратогу, к своей работе в колледже. В этой среде он будет чувствовать себя поистине как рыба в воде. Академики более ядовиты, чем любые вампиры.

Я сомневалась, что стану поступать в колледж.

– Придется изменить завещание. Деннис душеприказчик, ты же знаешь.

– Откуда у тебя завещание, если ты уже мертв?

Мертв Рафаэль Монтеро. Артур Гордон Пим живет.

Пока отец разговаривал с Деннисом в лаборатории, я старалась не слушать. Но в кондоминиуме тонкие стены. Время от времени доносился голос Денниса, сначала угрожающий, затем извиняющийся.