|
- А ты кто такой? Ты говоришь с йоркширским акцентом, словно эти проклятые профессора из Бостона. Разве, как добрый христианин, ты не боишься шататься по лесам? Разве ты не знаешь, сколь это скверно, когда такие сопляки и женщины едут в лес? Они могут встретить там Черного Человека, который заставит их совершить тысячу гнусностей! Ты смеешься надо мной, сын Бельяля-Сластолюбца, царя Вод, который, наверное, породил тебя в ночь шабаша вместе с той, что сопровождает тебя. Я не был бы тому удивлен. Впрочем, ты слишком хорош, чтобы быть человеческим существом, молодой человек! - Мы едем к Бенджамену и Саре Уильям, - ответил Кантор, который видел и не таких еще чудаков в Бостоне, среди просвещенных ученых. - Мы привезли их внучку Роз-Анн, дочь Джона Уильяма. - Ха-ха! К Бенджамену Уильяму?.. Старый англичанин наклонился, чтобы своими сверлящими глазами через толстые стекла очков лучше рассмотреть девочку в красном платье, на которую показывал юноша. - Ты говоришь, что этот ребенок - внучка Уильяма? Вот так шутка! Мы здорово посмеемся! Он потер руки, как будто вдруг стал свидетелем превосходного розыгрыша. - Ха-ха, посмотрел бы я на него! Быстрым взглядом он украдкой окинул других персонажей: двух охотников в меховых куртках с бахромой, как у индейцев, их пояса и раскрашенные канадские шапки, за ними французского солдата в поблекшем, но узнаваемом мундире. Старик повесил оружие на свое горбатое плечо и сошел с тропинки. - Ну, хорошо! Идите, идите, французы, - сказал он, все время посмеиваясь дробным смешком. - Идите! Возвращайте внучку старому Бену. Ха-ха! Представляю себе его физиономию! Ха-ха! Вот так смешно.. Но не слишком рассчитывайте на выкуп, ибо он жаден... - Анжелика с грехом пополам понимала его речь. Хотя она и разбирала невнятный английский язык старика, но не могла догадаться, о чем он говорил... Между тем, Кантор хранил невозмутимое спокойствие. - Мы еще далеко от Брансуика, - вежливо заметил он, - и боимся заблудиться. Его собеседник покачал головой, всем своим видом как бы говоря: если вы настолько безрассудны, чтобы прогуливаться в этом дьявольском лесу, то должны знать, куда идете и сами выпутываться из положения. Во время беседы появился еще один человек и тихо подошел сзади к старику. Это был высокий индеец с холодным взглядом, абенак из района Сококи или Шипскота, судя по его тонкому профилю и двум выступающим вперед зубам. В его руках были копье и лук, на перевязи висел колчан. Он равнодушно прислушивался к разговору.. - Вы, действительно, не можете показать нам дорогу в Брансуик-Фолс, почтенный старец? - настаивал Кантор, исчерпав все аргументы. При этой просьбе, изложенной, однако, со всей возможной учтивостью, лицо старого гнома исказилось гневом. Он разразился потоком бранных слов, среди которых Анжелика уловила изречения из Библии, проклятия, пророчества, обвинения и целые фразы на латинском и греческом языках, из которых вытекало, что жители Брансуика-Невееваника для индейцев - это сумасшедшие невежды, безбожники и одержимые бесом, и что его, Джорджа Шеплея, ноги никогда там не будет. Кантор продолжал настаивать с простодушием юности. Старец постепенно успокоился, что-то проворчал, произнес еще несколько анафем, затем, повернувшись к ним спиной, двинулся впереди них по тропинке, в то время как его индеец, по-прежнему молчаливый и бесстрастный, занял место в конце шествия. - Надо ли полагать, что этот старый сумасшедший решил показать нам дорогу? - проворчал Мопертюи. |
