|
-- Как ты сказал? -- говорит. -- Трудно, -- мол, -- себя одолеть? А она мне на это вдруг и скажи, тихонько и со злобой: -- У, дьявол! И быстро ушла, чёрная, как обрывок тучи в ветреный день. Объяснить, зачем я это ей сказал, не умею: в ту пору всё чаще вспыхивали у меня такие мысли, -- вспыхнет да и вылетит искрой в глаз кому- нибудь. Казалось мне, что все люди лгут, притворяются. Через некоторое время на другой дорожке снова вижу её. И ещё больше взяло меня зло -- чего она тут закуталась в чёрное, от чего прячется? Поравнялась она со мной, а я и говорю: -- Хочешь бежать отсюда? Вздрогнула девица, голову вскинула, вытянулась вся, как стрела; я думал, она закричит. Но идёт мимо, и слышу я неожиданный ответ: -- Вечером скажу. Меня оторопь взяла; подумал бы, что ослышался, да она хоть и тихо сказала, но -- как в колокол ударила. И хотя смешно мне, а смутился я, но потом успокоил себя, подумав, что озорничает, дерзкая. Когда я разрубил ногу, отвели меня в гостиницу, положили в маленькой комнатке под лестницей, да так и остался я в ней жить. Вечером того дня лежу я на койке и думаю, что надо мне кончить бродяжью жизнь, -- пойду в какой-нибудь город и буду работать в хлебопекарне. О девице не хотелось думать. Вдруг тихонько стучат... Вскочил, отпер -- монахиня-старушка кланяется и говорит: -- Пожалуйте! Понял -- куда; ничего не спрашиваю, иду и грожусь: "Вот как? Так я ж тебе, милая, душу-то встряхну!" Переходами да коридорами дошли мы до места, открыла старуха дверь, толкнула меня вперёд и шепчет: -- Я потом провожу... Вспыхнула спичка, в темноте осветила знакомое лицо, слышу голос: -- Запри дверь. Запер. Нащупал печь, прислонился к ней, спрашиваю. -- Огня -- не будет? Хихикнула девица тихонько. -- Какого огня? -- говорит. "Ах ты, -- думаю, -- дрянь!" И молчу. Девицу едва вижу, -- во тьме она -- как тёмная туча ночью на облачном небе. -- Что же вы молчите? -- спрашивает она. Голос хозяйский. "Видно, богатая", -- соображаю, и говорю: -- За вами слово! -- Вы это серьёзно говорили, чтобы бежать? Подумал я, как язвительнее ответить ей, и не сразу, спокойно отвечаю, подлец: -- Нет, -- мол, -- я это благочестие ваше пытал. Снова она спичку зажгла, вспыхнуло её лицо, чёрные глаза смотрят дерзко. Жутко немного стало мне. Присмотрелся к темноте, увидал, что стоит она, высокая и чёрная, среди комнаты и -- странно прямо стоит. |
