– Ну, Тьяцци тут нет, а Анборн пусть только попробует меня заставить. А то ведь я расскажу Тьяцци, кто на самом деле месяц назад сломал его любимый топор.

Огун и Фандрал посмотрели друг на друга. Огун беззвучно проговорил:

– Жди.

Хрольф и Харальд, продолжая разговаривать, вошли в помещение. Едва они приблизились к упавшему краю стола, Огун прокричал:

– Давай!

Благодаря двум целым ножкам столешница стояла под углом и образовывала скат. Фандрал и Огун схватились за ножки и резко выпрямили стол, отчего край с подломанной опорой подскочил и ударил великанов по склоненным к полу головам.

– Ай!

– Ох!

После размаха, от которого противоположный край подлетел высоко вверх, Огун и Фандрал резко отпустили стол, и тот с силой опустился на затылки гигантов.

Харальд и Хрольф рухнули на пол, а сверху их придавило столешницей. Было слышно, как хрустят кости. Великаны застыли.

Фандрал усмехнулся и предложил:

– Пойдем посмотрим, какие еще им можно рас ставить ловушки.

– Еще одну можно устроить здесь же. – Огун указал на потолок, с которого на цепи свисала люстра с подсвечниками.

Фандрал понял его задумку и рассмеялся. Он забрался на своего коня, с седла запрыгнул на приподнятый край стола, а оттуда мощным прыжком дотянулся до люстры.

Взбираясь по цепям к подсвечникам, он заметил, что звенья старые, поржавевшие и изношенные, как и все в этом замке.

Фандрал подрезал самые слабые звенья. Пока еще металл держался, но уже было заметно, что цепь из за подпила скоро окончательно сдастся.

Такими же прыжками Асгардец спустился на пол.

– Цепь выдержит еще четверть часа, а потом упадет под собственным весом. – Фандрал улыбнулся. – Или быстрее, если тяжелые шаги великана принесут его сюда.

Огун кивнул.

– Отлично. Уходим.

Запрыгнув на коней, воины выехали из трапезной и по цепочке просторных коридоров добрались до кухни.

По правде, Огун по запаху узнал о ней еще издали.

 – Этого Кара, про которого говорил Харальд, должно быть, нет уже несколько дней.

Фандрал прикрыл нос рукой и кивнул.

– Наверняка. Может, другое место поищем?

Огун покачал головой.

– Нет, тут просто идеально для битвы.

Снаружи Вольштагг никак не мог освободить ногу. Основная сложность сводилась к тому, чтобы дотянуться до стопы. Из за бесплодных потуг схватиться за стремя становилось только хуже, и как бы ни пытался Вольштагг согнуться, длины рук просто не хватало.

Из за своих внушительных размеров Вольштагг давно использовал обувь, в которую можно просто сунуть ноги. И, конечно, это иногда только добавляло проблем. Однажды он по ошибке обулся в домашние тапочки Гудрун, да так и пошел на встречу с Одином. В тот день он в первый и последний раз видел, как Всеотец не может дышать от смеха. Тору с Балдером это тоже доставило несколько веселых минут, как и Фандралу с Сиф. И даже Огун, вопреки своему обыкновению, улыбнулся.

Бывало и так, что любимые сыновья, Свейн и Аларик, заливали папе в сапоги яблочное пюре.

Наконец Вольштагг придумал, как выбраться из затруднения: выскользнуть из сапога. Все же запуталась у него только левая нога, а воин давно научился подцеплять один ботинок другим и стягивать его. Однако, не успев выполнить эту операцию, Вольштагг услышал громкие тяжелые шаги.

– Олав, посмотри ка, что тут у нас, – сказал один из подошедших ледяных великанов. – Ас уже связан, нам даже делать ничего не надо.

– Жаль, кляпа во рту нет, да?

– Радуйтесь, подлецы, пока можете. Не будь я в таком положении, вы бы уже отведали тяжелого меча Льва Асгарда!

Олав глянул на Нильса.

– Понимаешь теперь, о чем я? Странно, что от такого наглого трепа снег не тает.