Изменить размер шрифта - +
  Сказать  к  примеру,  всем
запомнилось,  как  прелестны были  сестры  Байардо  Сан Романа  в  бархатных
платьях с огромными, как у бабочек, крыльями, приколотыми  на спине золотыми
булавками: они  привлекали  гораздо больше внимания,  чем их  отец, генерал,
весь,  точно  в  латах,  в  военных  медалях  и  с  пышным плюмажем.  Многим
запомнилось,  как  я,  разгулявшись,  предложил  Мерседес Барче,  только что
окончившей  начальную школу, выйти за меня замуж,  что  она мне  припомнила,
когда четырнадцать лет спустя мы поженились. У меня же в голове крепче всего
и на  долгие  годы  застряло, как  в  то  недоброй памяти воскресенье старый
Понсио Викарио  сидел на  табурете  один, посреди двора. Его  посадили туда,
считая, видно, что это - почетное место, и гости спотыкались об него, путали
его с кем-то другим и все  время передвигали туда-сюда, чтобы он не  мешался
на дороге, а он с неприкаянным видом, какой бывает у недавно ослепших, кивал
во  все стороны белоснежной головой, отвечая на вопросы, которые задавали не
ему,  и   на   приветствия,   летевшие   другим;   сидел   посредине   двора
забытый-заброшенный,  в  деревянной  от  крахмала  рубашке  и  с  палкой  из
гуайяканы в руках,- то и другое ему купили ради праздника.
     Торжественная часть закончилась  в шесть вечера, когда  распрощались  и
ушли почетные  гости. Пароход отбыл,  сверкая всеми огнями, и звуки вальсов,
которые  наигрывала пианола, уплывали за  ним; на минуту мы задрейфовали над
пропастью  неуверенности, но потом взглянули друг другу в глаза, узнали друг
друга и закрутились  в  водовороте гулянья.  Новобрачные  вернулись  немного
погодя  в  открытом автомобиле,  с великим  трудом пробираясь сквозь  толпу.
Байардо Сан  Роман выстрелил из  ракетницы, хлебнул водки из бутылок  -  они
тянулись к нему  со  всех  сторон,- вылез с Анхелой Викарио из  автомобиля и
вошел  в  круг,  танцевавший кумбию.  Под  конец  он велел  плясать  всем до
последнего  вздоха,  коль  уж  заплачено,  а  сам  повел   свою   до  смерти
перепуганную жену в дом ее мечтаний, где вдовец Ксиус когда-то был счастлив.
     К  полуночи гулянье  распалось на группки,  открытой оставалась  только
лавка Клотильде Арменты на краю площади. Мы с Сантьяго Насаром, моим  братом
Луисом  Энрике  и Кристо Бедойей отправились  в  милосердное заведение Марии
Алехандрины Сервантес.  Туда же, как и  многие,  пришли братья  Викарио, они
пили за одним столом с нами и пели вместе с Сантьяго Насаром, за пять  часов
до того, как его убить. Очаги веселья, должно  быть, еще  догорали  кое-где,
потому  что до нас  то и дело долетали всплески музыки и споров, но с каждым
разом  они  звучали все печальнее  и окончательно смолкли  лишь незадолго до
того, как заревел епископский пароход.
     Пура Викарио рассказала моей матери, что она легла в одиннадцать, после
того как старшие  дочери  помогли  ей  немного привести  в порядок дом после
свадебного разгрома.
Быстрый переход