Приурочив свою поездку в Казань, Оренбург и Уральск к  осени  1833  г.,

Пушкин последние летние месяцы посвящает окончанию своих работ по  собиранию

материалов о пугачевщине уже не в государственных, а в частных петербургских

и московских архивах.

     В числе новых исторических источников, свидетельства  которых  особенно

обогащают начальную редакцию "Истории  Пугачева",  оказывается  в  эту  пору

"Осада Оренбурга" П. И. Рычкова, замечательная рукописная хроника очевидца и

первого историка занимавших Пушкина событий (эта хроника  была  опубликована

полностью в приложениях к "Истории Пугачева"). Еще в начале апреля 1833  г.,

записав интереснейшие рассказы И. А. Крылова об осаде Яицкого  городка  (эти

рассказы почти полностью перешли в четвертую главу "Истории"), Пушкин в июле

- августе того же года получает доступ к запискам И. И. Дмитриева  (из  этих

записок взяты были страницы о казни Пугачева в восьмой  главе  "Истории")  и

тогда  же  конспектирует  устные  рассказы  этого  мемуариста,   посвященные

усмирителям восстания. Не раньше июля 1833 г. Пушкин  получает  и  редчайший

экземпляр "Путешествия из Петербурга в Москву" Радищева, тот самый, который,

по свидетельству поэта, в 1790 г. "был в тайной канцелярии".

     Книга Радищева была самым широким литературным обобщением политических,

социально-экономических и бытовых  данных  о  Российской  империи  последней

трети XVIII столетия, и нетрудно себе представить, что Пушкин,  привлекавший

для своего романа и монографии о крестьянской войне 1773-1774 гг.  все,  что

только сохранилось об этом в трудах русских и зарубежных авторов, писавших о

Пугачеве, не мог не вспомнить о "Путешествии из Петербурга в Москву".

     Именно к этому времени (между 1833 и 1836  гг.)  относится  напряженная

работа Пушкина над статьями о Радищеве и  его  книге.  Статьи  эти  занимают

важное место в политической и литературной биографии Пушкина.

     Книга  Радищева  не  могла,  конечно,  дать   Пушкину   документального

материала  для  "Истории  Пугачева".  Но  значение  этого   источника   было

неизмеримо шире, ибо именно "Путешествие из  Петербурга  в  Москву"  помогло

Пушкину в исключительно быстрые сроки безошибочно  определить  свою  позицию

как исследователя крестьянской революции и, при доработке "Истории Пугачева"

осенью   1833   г.,   осмыслить   все   свои   прежние    представления    о

бесперспективности "русского бунта".

     В своей "Истории Пугачева" Пушкин необычайно  близко  подошел  к  самым

острым  из   социально-политических   и   философско-исторических   проблем,

поставленных в "Путешествии из Петербурга в Москву".  Мы  имеем  в  виду  не

только    раскрытие    и    осмысление    Радищевым    противоречий    между

дворянином-помещиком  и  крепостным  мужиком,  как  основного   противоречия

русской действительности.