|
Коренастый рулевой, надвинув синюю чалму на переносицу, налегал на рукоять руля и, щурясь, пристально всматривался далеко вперед, мимо высоко поднятого корабельного носа, вырезанного в виде головы хищной птицы. На грани поверхности моря и туманной дали с нависшими серыми тучами протянулась тонкая полоса камышей. Там многочисленными руслами вливалась в Абескунское море великая река Итиль. На деревянной изогнутой шее птицы на носу корабля сидел верхом негритенок, прислушиваясь к окрикам рулевого: - Саид, черная лягушка, ты видишь наконец устье? Нашел пролив между камышами? - Я вижу много, много проливов! - кричал Саид. - Ищи холм на берегу! На нем стоит каменный бог. Почему ты его не видишь, змееныш? Протри глаза! - Нет каменного бога... Не вижу никакого каменного бога... - Полезай на мачту, на самую верхушку! Да живей! У борта на пальмовом ящике с пряным ароматом далекой страны сидел молодой араб в красной полосатой одежде, перетянутой цветным матерчатым поясом. Широкие синие шаровары были всунуты в грубые башмаки из желтой кожи. Ветер трепал его черные кудри и конец белоснежной чалмы, свисавший над левым ухом, как знак учености. Огромные стаи болотных птиц проносились над густыми камышами. - Где устье Итиля? - крикнул араб. - Великий Итиль имеет семьдесят устьев, - отвечал рулевой. Надо найти главное из них. Пройдя в неверное устье, корабль затеряется между островами в камышах и завязнет на отмелях... Ищи, Саид, каменного бога! Негритенок с верхушки мачты завизжал: - Я вижу груду камней! Там лежит на боку какой-то каменный бог! - Старые боги умерли! Старые боги попрятались в болотах! усмехнулся араб. - В одряхлевшей вселенной царствуют новые боги, прилетевшие вместе с грозным татарским ханом. Это они приносят удачу мунгалам. - Весла! - зычно крикнул рулевой. - Эй, надсмотрщик, очнись! Скорей налегай на весла! Приглядись к воде, шейх Абд ар-Рахман! продолжал рулевой, обращаясь к арабу. - Мы уже идем не по соленому морю, а по сладкой воде великого Итиля. Видишь, как плывут косяки серебристых рыб. Над ними вьются чайки... Скорей гребите! Итиль близко! - По веслам! - очнулся обожженный солнцем угрюмый надсмотрщик в красной истрепанной чалме, дремавший на связке канатов. Он стал ловко щелкать плетью с очень длинным ремнем, стегая по голым спинам устало поднимавшихся гребцов, и застучал по доске деревянным молотком. - Дармоеды! Отоспались при попутном ветре... Теперь живее принимайтесь за работу. Не дам обеда лентяям! - Все равно дашь! - отозвалось несколько голосов. - Без нас не доедешь! Весла пенили мутную зеленоватую воду, равномерно поднимаясь и опускаясь под все ускорявшийся стук молотка надсмотрщика. Гребцы напрягались изо всех сил, то наклоняясь вперед, то откидываясь назад, почти падая на спину. Клетчатые серо-красные паруса обвисли и слегка полоскались под слабыми порывами ветра. - Хаджи-Тархан... Вон там я вижу Хаджи-Тархан! - кричал с мачты негритенок. - Ойе, Ислам-ага, проснись! - крикнул рулевой в сторону каюты корабельщика. - Хаджи-Тархан близко! Из каморки с узкой дверью послышалось рычание, ругань и пронзительный женский визг. |
