|
- Хаджи-Тархан близко! Из каморки с узкой дверью послышалось рычание, ругань и пронзительный женский визг. - Иди прямо, Максум! Отвернись от Хаджи-Тархана! - донесся оттуда же хриплый голос. - Никого не пускай на палубу! Отгоняй лодочников! Иди вверх по Итилю. Максум налег всем телом на длинный руль, слегка заворачивая корабль в сторону. Небольшое селение медленно проплывало мимо, - когда-то богатая хазарская столица. У берега виднелись лачуги, прикрытые побуревшим камышом, поставленные над водой на бревенчатые сваи. Люди выбегали на помосты, выступавшие далеко в реку, кричали, размахивая цветными лоскутами. Многие садились в узкие длинные челны и торопливо гребли, направляясь к кораблю. Матросы стояли с баграми у бортов, грозя столкнуть в воду всякого, кто вздумает взобраться на палубу. Благообразный длиннобородый человек, по виду купец, подплыл в большой лодке с несколькими гребцами. - Ойе, Ислам-ага! Позовите Ислам-агу! - кричал он. - Жив ли, здоров ли Ислам-ага? Я его давнишний друг и странноприимец. Уже много раз я плавал на "Любимце ветров". Скажите хозяину, что я Абдул-Фатх из Багдада. Молодой арабский посол подошел к резвой двери и сильно постучал: - Ислам-ага! Пусти на корабль этого человека! Я о нем слышал и должен говорить с ним. Резная дверца распахнулась. Из нее вывалился широкоплечий толстый владелец корабля Ислам-ага, в темно-синей рубахе до колен, без пояса. Его распухшее измятое лицо с жесткой темной бородой и заплывшие глаза говорили о пьяной ночи. Корабельщик почесал веснушчатой пятерней живот, вдел босые ноги в ярко-желтые туфли с загнутыми кверху носками и подошел к борту. Молодой араб внимательно следил за раскрытой дверью. Из темноты выступила маленькая женщина с матово-бледным лицом. Дымчато-серая одежда строгого монашеского вида, обшитая красной тесьмой, имела византийский покрой. С тонкой, чуть-чуть приоткрытой шеи (пускались жемчужные нити. Спокойные темные глаза, подняв стрельчатые ресницы, на мгновение остановились, точно с удивлением и вопросом, на молодом арабе. Красивая голова резко повернулась к морю, и маленькие уста прошептали: - Чужая дикая страна! Камыши и болота! А дальше, бедная Дафни, тебе предстоит опять новая неволя!.. Тонкая белая рука с резным серебряным браслетом прикрыла глаза, и маленькая женщина скрылась в темной каюте. Глава 2 ДИКОВИННЫЕ ДЕЛА Небольшой кочевой род старого Нурали Човдура вынырнул из голубой степи в лучах утреннего солнца. Впереди широко разлилась великая многоводная река Итиль. Бараны, рассыпавшись по береговой тропе, вяло плелись, подгоняемые полуголыми смуглыми ребятишками. Верблюды, привязанные друг к другу за хвосты и ноздри, растянулись длинным караваном. Между их горбами, на вьюках хозяйского добра и разобранных юрт, сидели темноликие изможденные старухи с грудными детьми на руках. Женщины в малиновых полинялых лохмотьях, раскачиваясь, свободной горделивой походкой шли по одну сторону каравана. Мужчины шагали отдельно, говорили приглушенным голосом и в волнении размахивали руками. Некоторые, согнувшись, поднимались на песчаные бугры и быстро сбегали обратно. Все были охвачены ужасом. Знакомые места... Здесь, из года в год, весною останавливалось на тучных пастбищах родовое кочевье старого Нурали Човдура. |
