|
– Кажется, вам и в самом деле лучше, – удовлетворенно кивнул он. – У вас приятный смех, Лили. Мне нравится его слушать. Но учтите, я все еще зол, как собака, потому что вы потащились за мной, хотя, честно сказать, я рад видеть вас бодрой и здоровой и вы не выглядите так, словно хотите свернуться в клубочек и заснуть. – Успокойтесь, Саймон, и возьмите себя в руки. Кстати, мы почти у коттеджа Теркла. Через несколько ярдов поворот на Гемлок Бей. Направо начнется однорядная асфальтовая дорога, которая ведет прямо к побережью. Там и находится коттедж. – Да, мне так и сказали. Сами вы никогда не ездили по этой дороге? – Не помню. – Ладно, тогда слушайте, У Эйба ужасная репутация. Он человек подлый, и с ним нужно быть как можно осторожнее. Они подъехали к развилке. Саймон свернул вправо. – Это тут. Здесь нет дорожных знаков и всего одна дорога, – объявил он. Почти сразу же перед ними возник океан, спокойный и синий. Белые облака усеяли небо. Прекрасный день. – Какой чудесный вид, – вздохнула Лили. – У меня всегда горло перехватывает, когда я вижу океан. Дорога оказалась короткой. Коттедж, где жил Теркл, оказался маленьким серым дощатым строением, обветренным, исхлестанным ураганами и примостившимся в самом конце каменной гряды, нависавшей над водой. По обе стороны домика росли два гемлока: очевидно, он давал хоть какую то защиту от свирепых штормов. Однако деревья были так скручены и согнуты, что непонятно, как еще держались. От узкой ленты асфальта отходила земляная тропа. Перед домиком стоял черный мотоцикл «Кавасаки 650». Саймон выключил зажигание и повернулся к Лили. Та подняла руки. – И слышать ничего не хочу. Я иду с вами. Умираю от желания поближе познакомиться с мистером Терклом. Саймон со вздохом вышел и открыл ей дверцу. – Представляете, он ест только улиток, которых сам выращивает. – Я все равно пойду. Она осторожно расстегнула ремень, подхватила маленькую подушку и взяла Саймона за руку. – Не смотрите на меня так, словно я сейчас упаду. Мне с каждым днем становится лучше. Просто выходить из машины немного трудно. Она медленно, с трудом выпрямилась. – Идите за мной, – велел Саймон. – Не нужно, чтобы он раньше времени всполошился. Добравшись до узкой двери с облупившейся краской, он на мгновение прислушался: – Все тихо. На стук сначала никто не ответил. Потом тишина взорвалась диким воплем: – Какого дьявола вы здесь шляетесь? Что надо? – Очевидно, наш художник дома, – подмигнул Саймон и толкнул дверь. Теркл, зажав одну кисть зубами и держа вторую в руке, стоял за мольбертом. Очевидно, появление незваных гостей вывело его из себя, потому что в глазах его полыхала злоба. В маленькой передней комнате не было мебели. У стен стояло не меньше двадцати холстов. В воздухе витал запах красок, скипидара, жареной картошки и чего то еще. Возможно, улиток. Стойка бара отделяла гостиную от кухни. Небольшой коридор скорее всего вел в спальню и ванную. Бородатый хозяин, похоже, действительно был Эйбом Терклом: Саймон видел немало его снимков. – Привет, – сказал он, протягивая руку, на что Теркл не обратил ни малейшего внимания. – Кто вы, черт бы вас побрал? И кто она? Почему прячется за вами? Боится меня или еще чего то? Лили обошла Саймона и в свою очередь протянула руку. – Я люблю улиток. Говорят, вы тоже. Эйбрахам Теркл широко улыбнулся, показав три золотых зуба. Настоящий гигант, широкоплечий, с кулаками величиной с боксерские перчатки. Саймон подумал, что он совершенно не похож на художника. |
