|
Картину при этом она не выпустила и казалась ужасно смешной и одновременно грозной. Как ни странно, именно это остановило Теркла. Тот недоуменно уставился на нее. – Хочешь драться? Рубануть мне по голове моей же картиной? Лили от нетерпения приплясывала на месте. – Ничего твоей чертовой картине не сделается. Слушай, приятель, я не хочу затевать ссору, но уж поверь, могу свалить тебя одной левой. При всех своих габаритах действуешь ты медленно. Так что давай, если хочешь, посмотрим, сколько продержишься. – Лили, пожалуйста, не надо, – попросил Саймон, решив схватить ее в охапку и поставить себе за спину. Но к его удивлению, Эйб покачал головой и расхохотался. – Иисусе, малышка, ты – это что то! Он попытался выхватить картину, но Лили ловко увернулась и спрятала ее за спину. – Пожалуйста, не отбирайте, мистер Теркл. Она в самом деле прекрасна! Я сохраню ее навсегда. – Да хрен с ней, оставь ее себе. Я не собираюсь с тобой драться. По всему видать, ты крепкий орешек. Черт, я, пожалуй, мог бы даже тебя испугаться на всю жизнь. Ну ладно. Давайте кончать с этим. Что вы хотите, Саймон Руссо? И кто эта девочка? – Приехал посмотреть, над какой картиной Эллиот вы сейчас работаете. Эйб оглянулся на мольберт. Лицо мгновенно покрылось красными пятнами. – Слушай, Руссо, я едва знаю ту тетку, о которой идет речь. Хочешь взглянуть? – Конечно, – кивнул Саймон, шагнув к нему. Эйб предупреждающе вытянул огромную, похожую на лопату, перепачканную краской ладонь. – Попробуй только! Мигом голову оторву. И даже эта малышка меня не удержит! Саймон остановился. – Ладно. Поскольку из музея искусств Юрики картин не пропадало, вы, должно быть, мучаетесь со снимками, которые вам принесли. Над какой именно трудитесь? «Путешествие девушки» или «Пшеничное поле»? Если бы мне пришлось выбирать следующую, я остановился бы на одной из этих двух. – Иди к черту, парень! – А может, тебе пришлось вообще завязать с Сарой Эллиот, тем более что картин в музее уже нет? Занят чем то другим? – Я бы прошиб тебе голову молотком, но боюсь залить кровью свои работы. Проваливай, да побыстрее! – Ты был прав насчет дамы, – продолжал Саймон. – Она не моя жена. Это Лили Савич, внучка Сары Эллиот. Восемь картин, висевших в музее, включая те четыре, что ты уже скопировал, принадлежат ей. – Заканчиваете пятую, мистер Теркл? Жаль ваших трудов, потому что вам за это не заплатят. Оригинал у меня, так что подменить его не удастся, – съехидничала Лили. – Честно говоря, – вставил Саймон, – удивляюсь, что вы еще здесь. Картины то уже уехали. Они надеются получить их обратно? Не выйдет. Но я не об этом. Честно говоря, мы приехали в надежде, что вы скажете, кто вас нанял. Речь идет не о покупателе, а о местных жителях, которые вам платят и держат вас здесь. – Да, – кивнула Лили. – Пожалуйста, мистер Теркл, скажите, кто все это устроил? Эйб Теркл тяжело вздохнул, повернулся к Лили, и свирепое лицо на миг смягчилось. – Малышка, почему бы тебе не выйти за меня? Тогда я смотрел бы на эти картины до конца своей жизни и, клянусь, никогда больше не стал бы ничего подделывать. – К сожалению, я все еще замужем за Теннисоном Фрейзером. – Пока. Я слышал, что ты ушла от него. – Верно. Но так или иначе, а картинам место в музее, мистер Теркл, не в личной коллекции неизвестно где, под замком неизвестно у кого. И все это ради удовольствия одного человека, у которого хватило денег их украсть. |
