|
Сесили. По-моему, вам не следует говорить мне, что вы любите меня безумно, страстно, преданно, безнадежно. А кроме того, безнадежно сюда вовсе не подходит. Алджернон. Сесили! Входит Мерримен. Мерримен. Экипаж ожидает вас, сэр. Алджернон. Скажите, чтобы его подали через неделю в это же время. Мерримен (смотрит на Сесили, которая не опровергает слов Алджернона). Слушаю, сэр. Мерримен уходит. Сесили. Дядя Джек будет сердиться, когда узнает, что вы уедете только через неделю в это же время. Алджернон. Мне нет дела до Джека. Мне нет дела ни до кого, кроме вас. Я люблю вас, Сесили. Согласны вы быть моей женой? Сесили. Какой вы глупый! Конечно. Мы ведь обручены уже около трех месяцев. Алджернон. Около трех месяцев?! Сесили. Да, в четверг будет ровно три месяца. Алджернон. Но каким образом это произошло? Сесили. С тех пор как дядя Джек признался нам, что у него есть младший брат, беспутный и порочный, вы стали, конечно, предметом наших разговоров с мисс Призм: И конечно, тот, о ком так много говорят, становится особенно привлекательным. Должно же в нем быть что-то выдающееся. Может быть, это очень глупо с моей стороны, но я полюбила вас, Эрнест. Алджернон. Милая! Но все-таки когда состоялось обручение? Сесили. Четырнадцатого февраля. Не в силах больше вынести того, что вы даже не знаете о моем существовании, я решила так или иначе уладить этот вопрос и после долгих колебаний обручилась с вами под этим старым милым деревом. На другой день я купила вот это колечко, ваш подарок, и этот браслет с узлом верности и дала обещание не снимать их. Алджернон. Так, значит, это мои подарки? А ведь недурны, правда? Сесили. Да, у вас очень хороший вкус, Эрнест. За это я вам всегда прощала ваш беспутный образ жизни. А вот шкатулка, в которой я храню ваши милые письма. (Нагибается за шкатулкой, открывает ее и достает пачку писем, перевязанных голубой ленточкой.) Алджернон. Мои письма? Но, дорогая моя Сесили, я никогда не писал вам писем. Сесили. Не надо яапоминать мне об этом. Я слишком хорошо помню, что мне пришлось писать ваши письма за вас. Я писала их три раза в неделю, а иногда и чаще. Алджернон. Позвольте мне прочитать их, Сесили. Сесили. Ни в коем случае. Вы слишком возгордились бы. (Убирает шкатулку.) Три письма, которые вы написали мне после нашего разрыва, так хороши и в них так много орфографических ошибок, что я до сих пор не могу удержаться от слез, когда перечитываю их. |
