Перед тем как повесить трубку, он услышал тихое отрывистое восклицание, словно Кэри пожелал ему удачи.

– Вот и все, – улыбаясь, сказал Денисон, когда девушка подошла к нему.

– Ты выглядишь так, словно яростно спорил с кем‑то, – сказала она, подстраиваясь под его шаг.

– Разве?

– Ты любишь поспорить, я знаю, но мне все‑таки интересно, с кем ты спорил в пять часов утра, находясь в центре Осло.

Они остановились перед лифтами. Денисон нажал кнопку.

– Откуда ты приехала? – спросил он.

– Из Бергена. Взяла машину напрокат, и вперед – весь день и большую часть ночи, – она вздохнула. – Устала немножко.

– Ты ехала одна? – он старался, чтобы его голос звучал нейтрально.

– Да, – она улыбнулась. – Интересуешься, как у меня обстоят дела с парнями?

– Я сначала подумал, что ты приехала вместе с этой ордой, – сказал Денисон, кивнув в сторону молодых людей, толпившихся в коридоре. – Неудивительно, что ты устала – после такой‑то поездки! Все‑таки молодость – великое дело.

Они вошли в лифт.

– В данный момент я чувствую себя старой, как Мафусаил, – мрачно заметила она. – Скорее всего это от голода. После завтрака я буду в полном порядке.

Денисон решил рискнуть.

– Сколько тебе лет, Лин? Я вечно забываю...

– Да, забываешь... Когда мне исполнился двадцать один, ты тоже забыл... или все‑таки нет? – в ее голосе неожиданно зазвучала горечь. – Отец, который так поступает... – она замолчала и прикусила губу. – Извини, папа. Мой день рождения будет на следующей неделе.

– Это замечательно, Лин.

В отношениях Мейрика с его дочерью присутствовал скрытый антагонизм, причины которого были Денисону непонятны.

– Как бы то ни было, ты уже выросла из того возраста, когда родителя называют "папой", – сказал он. – Пусть будет просто Гарри, ладно?

Она изумленно взглянула на него и с благодарностью сжала его локоть.

– Спальня – прямо, – сказал Денисон, открыв дверь. – Ванная по коридору налево.

Лин прошла в спальню и поставила на пол свою дорожную сумку.

– Ванная – это для меня, – сказала она. – Пора смыть дорожный грим.

Она раскрыла сумку, вытащила оттуда несколько мелких предметов туалета и исчезла в ванной. Услышав звук льющейся воды, Денисон быстро подошел к телефону.

– Это номер 360, – сказал он. – Если будет письмо или записка для Мейрика, дайте мне знать немедленно.

Он повесил трубку и задумчиво взглянул на дорожную сумку Лин. Из ванной по‑прежнему доносился звук льющейся воды. Денисон присел на стоявший тут же стул и заглянул аккуратно в упакованную сумку. Увидев синюю обложку британского паспорта, он вытащил его и перелистал страницы. 21 июля Лин Мейрик исполнялось двадцать два года. Род деятельности определялся как "преподавательская работа".

Денисон положил паспорт на место и извлек книжечку дорожных чеков. Перелистывая ее, он тихо посвистывал: семья Мейриков явно не стеснялась в расходах. Бумажник был набит пластиковыми конвертами с кредитными карточками и фотографиями. У него не было времени для тщательного осмотра: девушка в любой момент могла выйти из ванной.

Сунув бумажник обратно, Денисон открыл молнию на внутреннем кармане сумки. Там лежали ключи от автомобиля и несколько маленьких ключей на кольце с брелком. В ванной все стихло. Денисон закрыл карман и быстро отодвинул сумку. Когда Лин вышла из ванной, он стоял рядом с креслом и снимал пиджак.

– Теперь гораздо лучше, – девушка сняла свою автомобильную куртку и теперь выглядела нарядно в светло‑зеленом свитере и тесно облегающих брюках.