– Примерно на одну треть населенных планет, – ответил Дун.

***

Дент задохнулся от изумления, затем в бешенстве развернулся к Набу:

– Он сказал ей! Взял и сказал! Лорд‑канцлер голову ему оторвет.

– Никто ему ничего отрывать не будет. Не знаю, как ему это удалось, но он и эта девчонка, Ханна, – они сумели понять ее. Правило одно: будь точен, даже когда лжешь.

– Но он все испортит!

– Нет, Дент. Испортили все другие министры. Зачем же ему тонуть вместе с ними? Этот тип оказался изворотливее, чем я думал.

***

Она продержала Дуна целых пятнадцать минут – неслыханно, даже настоящие министры, и те редко когда удостаивались столь длительной беседы. За дверью лорд‑канцлер сходил с ума от беспокойства.

– Мистер Дун, вы невероятно маленького роста, вас это не беспокоит?

Наконец‑то этот Дун был захвачен врасплох, и она порадовалась своей маленькой победе.

– Маленького роста? – переспросил он. – Да, вообще‑то я невысок. Но эта область мне неподвластна, поэтому я даже не думаю об этом.

– А что вам подвластно?

– Одна из секций министерства колонизации, отвечающая за пункт приписки колонистов, – отрапортовался он.

– Но это же далеко не полный перечень ваших возможностей, мистер Дун, я не ошиблась? – рассмеялась она.

Он по‑птичьи склонил голову набок:

– Вы действительно хотите, чтобы я ответил на этот вопрос?

– О да, мистер Дун. И я с нетерпением жду ответа.

– Только я не отвечу, Мать. Во всяком случае, не буду отвечать здесь, в этой зале.

– Почему же?

– Потому, что в специальной комнатке сидят двое человек, которые прослушивают весь наш разговор и записывают на камеру все наши действия. Я смогу говорить откровенно, только когда мы останемся наедине.

– Я запрещу им подслушивать.

Дун улыбнулся.

– А, понимаю. Может, я и правлю Империей, но не всегда моим приказам следуют, это вы хотите сказать? Ладно, посмотрим. Покажите‑ка мне эту комнатку.

Дун поднялся и вышел, она последовала за ним.

***

– Наб, Наб! Он ведет ее прямо сюда! Что нам делать?

– Веди себя естественно, Дент. И постарайся не наблевать на петлекамеру.

Дверь распахнулась, и Дун, отступив в сторону, пропустил Мать в комнату.

– День добрый, джентльмены, – кивнула она.

– Добрый день, Мать. Меня зовут Наб, а эта перетрусившая тварь в углу – мой помощник, Дент.

– Так вот, значит, кто меня слушает и исполняет каждое мое пожелание.

– Стараемся. – Наб был сама уверенность.

– Мониторы. Телевидение! Надо же, как необычно!

– Мы решили, что петлекамеры здесь несколько неуместны.

– Дерьмо собачье, Наб, – мило проворковала Мать. – Вон одна из петлекамер.

– Это специально для записи исторических моментов.

Никто не просматривает эти петли.

– Что ж, я рада, что наконец узнала, насколько внимательно за мной следят. Впредь во время утреннего туалета постараюсь быть поосторожнее. – Она повернулась к Дуну. – Что вы можете предложить? У меня такое впечатление, что, очутись мы сейчас в лесу, за нами будут следить птицы и шпионить деревья.