– Шеф, я полицию вызову! – возмущённо заорал Олонецкий, стоило Антону показаться на пороге. – Командировочное удостоверение! Образцы туалетной бумаги! Запасной галстук! Всё пропало, всё, как я поеду?!

Настроение остальных было не лучше: про «мышку» Алины он уже знал, Танюшу неведомый тать лишил помады, флакончика духов и ещё чего-то исключительно важного для жизнедеятельности девичьего организма. В сумке остался один паспорт, которым она разочарованно размахивала в воздухе. У Сажина из стола пропала банка кофе и пара флешек, а Боря Тюрин растерянно стоял посреди кабинета, не в силах отыскать зонт. Такой вот налёт невидимых преступников за те жалкие пятнадцать минут, что прошли от ухода на обед задержавшегося Сажина и раннего возвращения Танюши: она блюла фигуру и лопала одни салаты. Три веточки укропа на плевочек капусты, не задержишься в столовой с таким блюдом, понятное дело.

Антон сел за стол, машинально выдвинул один ящик, второй. Там ничего особо и не было, но проверить-то надо. В нижнем из трёх поверх пачки документации на непроданные пока электросамовары «Уран-235» лежала записка. Крупные печатные буквы гласили «О воровстве поговори с Эллой. Но шум не поднимай». Ни подписи, ни хрена. Могли бы в силу традиций внизу указать «Доброжелатель», а то скучновато как-то.

– Вроде бы всё на месте, – протянул он. Вытащил листок, сложил его вчетверо и сунул во внутренний карман пиджака. – Борь, ты нашёл потенциальных покупателей? Зонт ерунда, с премии новый купишь.

– Да меня жена сожрёт, уже третий за год… А, ладно, куплю.

– А командировочное?!..

– Новое распечатай. Бумагу в магазине купишь, по дороге, она вся одинаковая.

–…помада…

– Придётся потерпеть, Танюша. Бог терпел и нам велел, а язык до Киева доведёт. Если длинный и раздвоенный.

Татьяна густо покраснела и отвернулась. Кто её знает, почему.

– Всё, прекращаем бардак! Тюрин, что с покупателями.

– Вот список. Девять человек, все состоятельные, постоянные участник аукционов. Предлагаю приватно обратиться ко всем по очереди, но есть проблема – они между собой тоже хорошо знакомы, хоть и не все ладят. Могут договориться и пытаться сбить цену. А могут и вовсе не заинтересоваться…

– Куда это они денутся?! – возмутилась Алина Евгеньевна. – Я коммерческое написала – пальчики оближешь. Там «Дыхание Бога» от импотенции лечит, молодость возвращает, способствует росту волос, открытию третьего глаза и прямому контакту с инопланетянами на фоне повышенного женского интереса и увеличения благосостояния. А прямо ничего не утверждается, чтобы в суд не подали.

Это да. Это она умеет. Быть бы ей начальником отдела продаж и правой рукой шефа, да вот незадача – слишком плохо с людьми ладит. Хотя на переговорах блистает.

– Вас и вашу мамашу! Ворьё! Уроды! – раздался рык в коридоре. Дверь отлетела в сторону, едва не свалившись с петель. В кабинет отдела ворвался шеф. Анатолий Анатольевич, на людях обычно вежливый и не очень многословный – это ж не Мякиша распекать один на один – был в ярости. – Твари, вот просто твари и всё! Где ключи от сейфа, выродки?!

Повисла нехорошая тишина. Танюша всхлипнула от избытка чувств, Алина Евгеньевна притворилась дремлющим на камнях вараном, Олонецкий сжался и, кажется, немного сполз под стол. Тюрин с Сажиным оказались за одним столом, как отличники за партой. Традиционно, отдуваться пришлось Мякишу.

– Какие ключи, Анатолий Анатольевич?

– Не тупи, Антон! От сейфа.