– Я сообщу мистеру Диксону о вашем приходе, – сказал азиат так, словно мои посещения этого дома были регулярными. А ведь в последний раз я был здесь в семьдесят шестом.

– Благодарю.

Он отсутствовал секунд девяносто, затем снова объявился и сказал:

– Сюда, пожалуйста.

На сей раз меня провели не на террасу, как раньше, а в рабочий кабинет, или в библиотеку, или в офис – в общем, не знаю, как это называют люди с диксоновскими доходами. Книжные шкафы, обитая кожей мебель, восточные ковры, огромный резной стол красного дерева, на котором стояли телефон и банковская лампа под зеленым абажуром. За столом в инвалидном кресле сидел сам Диксон.

– Приятно снова с вами увидеться, – сказал он, когда я вошел.

Азиат бесшумно удалился.

– Сэр, мне нужна помощь.

Диксон кивком головы указал мне на одно из обитых кожей кресел:

– Присаживайтесь.

– Боюсь, могу в нем заблудиться, – сказал я. – Мне случалось жить в домах поменьше этого кресла.

– Как угодно, – кивнул он. – Что нужно?

Выглядел Диксон получше, чем восемь лет назад. Лицо поспокойнее, в глазах поменьше ярости, побольше жизни. Но массивный торс все так же громоздился над креслом каталкой – грозно, неколебимо. Взрыв в Лондоне отнял у него семью и ноги.

– Деньги, – сказал я. – Много.

Диксон кивнул. Волосы здорово поседели со времени нашего последнего рандеву.

– Запросто, – промолвил он. – Этого добра у меня больше, чем нужно.

– Лучше будет вам не знать, на какие нужды они пойдут, – отозвался я.

– Меня это не касается, – заметил Диксон. – Когда не о чем больше заботиться, заботишься о себе – или по крайней мере пытаешься. Тебя начинают волновать другие проблемы. Данное когда то слово, например.

– Да, сэр, – согласился я.

– Я когда то сказал, что, если вам когда нибудь понадобится моя помощь, вы ее получите. Вы и тот негр.

– Да, сэр, это было в Монреале.

– Негр все еще жив? – спросил он.

– Да, сэр, он тоже замешан. Деньги требуются нам обоим.

– Сколько?

– Десять тысяч долларов.

Диксон спросил:

– Выпьете?

Вошел азиат. Он вытащил из шкафчика поднос и поставил на стол перед Диксоном. На подносе высился графин из резного стекла и два стакана под бренди.

– Разумеется, – сказал я.

Азиат налил два стакана бренди и подал один мне, второй Диксону, а графин поставил на поднос.

– Лин, – сказал Диксон. – Мне нужно десять тысяч долларов в... – он взглянул на меня: – мелких купюрах?

– Десятками, двадцатками и сотнями, – уточнил я.

Диксон кивнул Лину:

– Можешь идти.

Лин вышел. Мы с Диксоном выпили бренди.

– Я не смогу вернуть их вам, сэр, – произнес я.

– У вас может и не быть такой возможности, – сказал Диксон. – Я не жду от вас возврата этих денег.

Мы выпили еще.

– Как ваши дела, сэр? – спросил я.

– Получше, – сказал он. – Время лечит. И, – он сделал еще глоток бренди и почти что улыбнулся, – я снова женат.

– Мои поздравления, – сказал я. – Приятно это слышать.

– Жизнь идет своим чередом. А как у вас?

– Довольно сложно в последнее время, но... – Я пожал плечами. – Сложность должна вот вот упроститься. Я, по крайней мере, на это надеюсь.