– Да, конечно, мадам.

– Вы предлагаете мне взятку, не так ли?

– Я бы предпочел выражение «сделка».

– Пусть так: сделку в виде самой откровенной взятки. Верно?

– Очевидно, вы правы.

– Думаю, что прежде чем прийти ко мне, вы как деловой человек, чьей профессией является информация, должно быть, многое обо мне узнали?

– Более чем достаточно для ведения деловых переговоров, мадам Катценбах.

– И тем не менее, выяснив все это, вы сочли возможным делать мне подобного рода предложения?

– Это так, мадам.

– Скажите, госполин Лихтвейзен, вам известно, что я богата?

– Да, мадам.

– Что я очень богата?

– Да, мадам.

– Хотите, я назову вам цифру моего личного состояния? Я имею в виду состояние не моего мужа, а мое собственное.

– Я не смею, мадам...

– Сорок два миллиона долларов.

– Могу лишь выразить свое восхищение вашей предприимчивостью.

– Возможно, вас интересует личное состояние моих родителей?

– Даже не знаю, заслуживаю ли я такого доверия...

– Не заслуживаете, господин Лихтвейзен. И тем не менее я хочу сообщить вам, что в настоящее время состояние моих родителей превышает три миллиарда долларов США. Прошу заметить, господин Лихтвейзен, что я – единственная наследница этого капитала. Кстати, речь идет только о деньгах, пенных бумагах и драгоценностях. Недвижимость же оценивается...

– Право, я не достоин такой откровенности...

– Вот тут я с вами абсолютно согласна, – Кло глубоко вздохнула и изобразила на лице улыбку: – Но у меня, уважаемый господин, не было другой возможности убедить вас в том, что я не нуждаюсь в деньгах и, соответственно, никогда не соглашалась и не соглашусь на подобные сделки. Будем считать, что этого разговора не было вовсе. А теперь, господин Лихтвейзен, давайте закончим нашу беседу, поскольку...

– Нет нет, мадам! – гость поправил нагрудный платочек. – Мы никак не можем закончить нашу беседу, пока я не изложу вам второе предложение моего клиента.

– Господи, что еще? – Кло взглянула на наручные часы и инстинктивно поправила и без того идеально лежавший на высоком лбу локон. – Боюсь, что после первого вашего предложения любое другое, даже самое заманчивое для «Ситизен банка», встретит мое однозначное «нет».

– Не торопитесь, мадам. О вас говорят, как о самой умной и деловой женщине во всех кантонах Швейцарии и даже в Западной Европе. Не торопитесь разрушать столь блестящую репутацию в глазах пусть не очень приятного, но все таки клиента. Ведь вам, конечно, известна первая заповедь делового человека: дослушивай собеседника до конца.

– О’кей, – вздохнула Кло и подперла подбородок ладоныо. – Будем следовать заповедям деловых людей. Но заодно хочу напомнить вам заповедь вторую: время – деньги, господин Лихтвейзен.

– Конечно, мадам Катценбах, я буду очень краток. Итак... – визитер помассировал подбородок, словно стремясь размягчить его природную твердость, – мой клиент во второй раз предлагает вам перевести чек на семьдесят миллионов долларов в отделение «Ситизен банка» в Картахене на имя своего контрагента. В случае отказа с вашей стороны, мадам Катценбах, – а он, как я заметил, имеет место, – мне поручено поставить вас в известность, что его последствия могут весьма серьезно отразиться на вашем сыне...

– Что о?! – Кло вскочила с места.

– Сядьте! – в голосе Лихтвейзена вдруг зазвучали повелительные интонации. – Сядьте и возьмите себя в руки! Я убедительно прошу вас оставаться в рамках деловой беседы, поскольку я еще не закончил.