– Что стряслось? – спросил он. – Почему такая срочность? Нельзя было подождать до окончания рабочего дня?

– Я должна спасти тебя.

– Меня?

– Да, именно тебя.

– Успокойся, Валя! От кого ты должна меня спасти?

– От тебя самого. Ты опасно болен и делаешь то, что еще больше усугубляет положение.

– Что же такого я делаю?

– Лжешь мне.

– Я не лгу тебе.

– Не будем сейчас об этом. Ты мне лжешь, ты предаешь меня.

– Допустим. Но разве это опасно для меня самого?

– Ты даже не представляешь себе, насколько! Это смертельно опасно. Перестань мне лгать, я же люблю тебя. Это все равно, как если б ты стрелял мне в спину...

Он хотел, видимо, возразить, неловко повернулся у полки, и я увидела, как тяжелая банка с мастикой пошатнулась и стала падать ему на голову. Я понимала, что эта масса убьет его, хотела крикнуть, предупредить, но вдруг с ужасом почувствовала, что онемела.

...Я вздрогнула и проснулась. Двадцать минут пятого. Я спала меньше часа. В номере было прохладно. Я встала, поправила покрывало на постели и направилась к шкафу. Уже потом, вспоминая свое поведение, я поняла, что действовала, повинуясь рефлексам. У меня не было никакого плана, до встречи с Гескином оставалось больше полутора часов, можно было бы поспать, принять ванну или просто поваляться с книжкой. Но я выбрала среди вещей в шкафу блузку и юбку, быстро переоделась, мельком взглянула в зеркало, автоматически отметив, что похожа всклокоченными волосами и придурковатым взглядом на ведьму, вытащила из замочной скважины ключ и вышла в коридор, даже не заперев дверь.

Спустившись на этаж Гескина, я скорее рефлекторно, чем по необходимости, оглянулась. Коридор был пуст и тих. «Интересно, – с любопытством подумала я, – откуда же тогда подглядывала та грымза коридорная, которой я обязана жизныо?» Эта мысль заинтересовала меня настолько, что я остановилась. Впрочем, любой номер по обе стороны коридора вполне мог быть служебной комнатой. Услышать шаги, осторожно приоткрыть дверь и увидеть, куда вошла гостья, – задача нехитрая. Зато у нас дежурная гордо восседала бы посреди коридора. И действительно, зачем таиться, когда закон дает официальное право все видеть и слышать?

Я дошла до двери барона и легонько постучала в нее грушей от ключей.

Никто не ответил.

Тогда я тихонько толкнула дверь и увидела, что она открыта.

Королевские апартаменты находились на солнечной стороне, и я невольно зажмурилась, ослепленная потоками света. Холл был совершенно пуст, только ветерок легонько раскачивал шторы на гигантском окне, полностью заменявшем в этом потрясающем номере целую стену.

– Барон! – крикнула я. – Спуститесь, пожалуйста, я без приглашения...

Тишина вокруг становилась гнетущей.

«Уйти, что ли? – подумала я. – Неудобно как то. Вдруг он не один?..»

Я повернулась к двери, но в последний момент что то остановило меня. Вначале я даже не поняла, что именно. Вокруг по прежнему было тихо. Какая то слабая связь, ассоциация, легкое напоминание, сигнал – что? «Бред какой то! – пробормотала я. – Как поживаете, доктор Фрейд? Вот вам еще одна пациентка!..» Но желание покинуть чужой номер вдруг пропало. Я втянула в себя воздух и почувствовала, как мои ноги ослабли: в гигантской гостиной, где я стояла, гадая, уходить мне или оставаться, тревожно пахло знакомыми духами.