– Тамаё? – Киндаити удивленно встрепенулся.

– Да, Тамаё.

По словам инспектора, Киё пробрался во флигель Тамаё и спрятался в платяном чулане спальни, очевидно, как раз тогда, когда сама Тамаё ушла, вызванная Киндаити. Около одиннадцати она вернулась, выключила свет и легла, однако целый час ворочалась, вертелась, никак не могла уснуть. Что‑то ее беспокоило. Чудилось, будто в чулане кто‑то затаился, казалось, там кто‑то шевелится, дышит.

Тамаё – женщина смелая. Включив свет, она надела тапочки, подкралась к шкафу и распахнула дверцу. Оттуда выскочил мужчина – мужчина, прячущий лицо в шарфе, – он накинулся на нее, швырнул на кровать и стал душить. На шум из коридора в гостиную вбежал Макака. Дверь в спальню была заперта изнутри, но это препятствие для такого силача – пустяк. Макака вышиб дверь и ворвался в комнату. К этому времени пришелец почти уже задушил Тамаё, она уже теряла сознание. Макака прыгнул на преступника, тот, отпустив Тамаё, повернулся к нему, чтобы встретить лицом к лицу. При обычных обстоятельствах Макака без труда справился бы с ним, но в этот момент шарф, закрывавший лицо непрошеного гостя, соскользнул. Макака обмер при виде этого лица, и полуобморочная Тамаё вскрикнула. Это был Киё.

Макака от изумления и пальцем не мог шевельнуть, а Киё выскочил из спальни как раз в тот момент, когда туда подбежали Тораноскэ и Кокити. Эти, тоже ошеломленные, застыли, увидев лицо Киё, и не задержали его. Он исчез за завесой снега.

– Было около часу ночи, когда мне доложили об этом, мы тут же приняли меры, поставили кордон, и так далее. Потом я отправился на виллу Инугами. Бедная Тамаё, у нее на шее страшный синяк. И рыдала она, как в истерике.

– Тамаё рыдала? – удивленно переспросил Киндаити.

– Как же ей не рыдать? Ее чуть не насмерть придушили. Может, она и кажется сильной, но все‑таки – женщина.

– А Мацуко?

– Ну да, Мацуко. С этой дамой мне придется повозиться. Она только сверкала глазами, как ведьма, и молчала. Надо будет ее как‑то заставить говорить.

– И все же не понимаю, почему Киё зашел так далеко – попытался убить Тамаё. И где он скрывался все это время?

– Как схватим, тогда и узнаем. – Инспектор Татибана пришел в радостное настроение – он тоже увидел свет в конце тоннеля. Киндаити, напротив, замолчал, глубоко задумавшись.

Машины выехали на дорогу, ведущую в горы Юкигами, и поползли вверх, оставив позади дома последних селений. Однако снег на дороге был уже утоптан лыжниками, поэтому подъем оказался куда легче, чем ожидалось.

– Господин инспектор, так мы, пожалуй, доберемся и до восьмого уровня.

– Отлично.

У Саса‑но‑уми их поджидал лыжник – детектив в штатском.

– Господин инспектор, он прошел по этой дороге, это точно. Мы идем по следу.

– Хорошо.

Машины двинулись дальше, снег скрипел под шинами. В ясном синем небе сверкало солнце, и блеск снега, покрывающего горы и ущелья, резал глаза, а по сторонам дороги время от времени шумно обваливался с веток снег. Когда они добрались до Дзидзодзака на восьмом уровне – дальше ехать было рискованно, – все вышли и начали надевать лыжи.

– Господин Киндаити, как же вы все‑таки?

– Все отлично, только имейте в виду, выглядеть это будет очень смешно.

Да, на Киндаити стоило посмотреть. Он скинул полупальто и накидку, оставшись в одном кимоно, потом снял хакама, подол кимоно подвернул и заткнул за кушак, показав всем свои длинные вязаные подштанники, надел носки и лыжные ботинки.

– Ну и видик у вас, господин Киндаити… – расхохотался Татибана.

– Смейтесь, смейтесь, инспектор. Посмотрим, кому будет удобней.