Ал изложил свой план. Дон слушал его, морща лоб, и вдруг прервал Ала, демонстративно зажав уши.

– Ну и странные же вами овладевают идеи, стоит только оставить вас без присмотра! – воскликнул он. – Желаете заняться техническими изысканиями? Теорией языков и философским планом? Зарубите себе на носу: ближе всего идти к цели по прямой! Я хочу – я добиваюсь! Вот мой девиз.

– И многого ты таким путем достиг? – полюбопытствовал Рене.

Дон заговорил с ними свысока, как ментор:

– Видите ли, мальчики, я не стану утверждать, будто вы без меня ничего не стоите. Но какую уйму времени вы потеряете! А Джек с Хейко тем временем окажутся на финише, и нам останется только кусать себе локти.

– Ах, Дон, – проговорил Ал огорченно, – да признай же ты, в конце концов, что здесь нужно прибегнуть К совершенно другим средствам. Посмотри повнимательнее на эту штуковину. – Он вытащил из‑за пояса Дона пистолет и сунул ему под нос. – И с помощью таких игрушек ты вознамерился бороться против машин и автоматов, против разума, степень развития которого для тебя пока непостижима, против разума, создавшего совершеннейшую технику! – Он швырнул пистолет под ноги Дона, схватил его за плечи и повернул лицом к городу. – Посмотри на них, на эти огромные заводы и фабрики! Но этого еще ох как мало: видя это, ты еще ничего не видишь. Чересчур все это просто. Все это, правда, устроено иначе, чем у нас, по‑другому построено и сконструировано, но меня просто пугает сходство с нашей системой. Пусть они стоят на той же ступени развития, что и наша собственная техника. Но у них, у здешних, пойми ты, все это давно пройденный этап! Они ушли далеко вперед. И, значит, где‑то сокрыто нечто, появившееся много позже, нечто, относящееся к более высокой ступени развития! Где‑то оно должно быть! И оно куда сложнее и могущественнее, чем ты в состоянии представить. Твои намерения и твои планы просто‑напросто смехотворны.

Дон никогда прежде не видел Ала таким возбужденным. Он несколько растерялся, сбитый с толку запальчивостью друга, но понять его не смог.

– Но Джек, – выдавил он, – Джек и Хейко…

– …сядут в лужу, как и мы! Копаются у пультов центрального управления… Какая нелепость! Того и гляди, лишат нас последних шансов…

И вдруг Ал умолк. Разгорячившись, он не видел ничего вокруг, но заметил, как изменилось лицо Дона: на нем появилось выражение удивления, замешательства, ужаса. Дон прикипел взглядом к какой‑то далекой точке, к чему‑то, чего Ал в эту секунду не видел, но, даже не видя, догадался: происходит что‑то умопомрачительное. Он повернулся лицом к стене.

Никакой стены не было. Не было больше ни кольца старинных строений, ни пояса вилл цвета слоновой кости, ни полянок, ни холмов и озер, ни горной гряды, ни горизонта. Они стояли на, диске, повисшем, казалось, в бездонном пространстве. В пустоте небо простиралось за исчезнувшую линию горизонта, сияющее голубое небо без единого облачка.

После секундного замешательства все отпрянули назад.

– Это всего лишь оптический обман, – воскликнул Ал, но и он отпрянул вместе с остальными, так сильно подействовала на него синь неба, заполнившая вокруг все, даже пропасти.

– Видывали мы уже такое, – поморщился Дон. – Вспомните о мосте!

– Вот и пройди вперед, – предложил ему Рене, – проверь, все ли исчезло или твердь еще существует!

Они кричали друг на друга, пытаясь скрыть испуг, но это им не удавалось. Дон сделал шаг вперед, поближе к голубой пропасти, но головокружение сковало его, до боли сжало горло. Отступив назад, он поднял руки, словно готовясь к распятию, и ткнулся лицом в холодную, придававшую уверенность массивностью стенку, ограничивавшую диск с одной стороны.