|
Ис тихонько вскрикнула, тело Руса напряглось, и без того твердое, как из дуба, она послушно раскрылась навстречу, варвары не терпят сопротивления, охнула и задержала дыхание. Его широкие ладони сдавили ее крепко и плотно, как игрушку, горячая боль внутри прошла, сменившись странным чувством, которое она раньше не испытывала... а теперь ощущала все чаще. Его лицо напряглось, он закрыл глаза, откинул голову, жилы натянулись туго, чуть ли не звенели, стиснул еще сильнее, она вскрикнула, он что- то сказал сквозь стиснутые зубы, пальцы на ее бедрах чуть ослабели, но она знала, что темные следы останутся надолго. В сторонке слышались крики, плеск, конское ржание. Ис еще продолжала висеть как на дереве, чувствуя горячее сильное тело, впервые не стремясь с облегчением отодвинуться, ее руки обнимали его за шею, их глаза встретились, и она долго смотрела в его лицо, вся отдавшись новому странному чувству покоя, защищенности. Так она не чувствовала себя даже в своем родном племени, в своей семье. Рус чувствовал, как ее тело вздрогнуло. Ис торопливо отодвинулась, опустила ноги. Когда коснулась дна, вода плеснула ей в лицо, она раскашлялась, он вытащил ее повыше, где воды было до пояса. — Что-то случилось? Голос его был полон страха. Она слабо улыбнулась, мокрое лицо блестело, но глаза щипало, и когда на губах ощутила соленое, то поняла, что беззвучно плачет. — Нет, ничего... — Но я же чувствую! — Рус, мне вдруг показалось, что я предаю себя. Нет, не старайся понять. В каждом племени свои понятия. Но я... в самом деле принадлежу тебе. Не только потому, что ты меня взял! Еще и потому, что я сама так хочу... Его глаза вспыхнули, как два солнца. Ис вздрогнула: неужто и она для него так много значит? Взволнованная, отвела взор, словно искала, за что зацепиться, в трех шагах ниже по течению в воду вошел и шумно плескался могучий немолодой гигант, в его волосах уже проглядывала седина, но глаза оставались настолько пронзительно синими, что Ис всякий раз брала оторопь, когда встречалась взглядом. — Бугай, — прошептала она. — Как он страшен! — Он хороший, — возразил Рус немедленно. Ис ощутила, как под ее пальцами напряглись его мышцы, будто готовился защищать Бугая даже силой. — Он... чист и великодушен сердцем! Ее плечи передернулись, вспомнила окровавленный рот гиганта, когда с довольным ревом пожирал еще трепещущую печень врага. — Это чудовище? — Ис, — сказал Рус страстно, — он мог бы остаться, жить в богатстве и достатке. Да он и жил в богатстве! Он, если еще не знаешь, мой двоюродный дядя. Двоюродный брат царя. Но когда нам велено было уйти в изгнание, он сказал при всех, что это нехорошо. И недостойно такого великого царя, как Пан. Ис слушала затаив дыхание. Мелкие волны плескали им в бока, а между ними вода стремилась проскользнуть как можно быстрее, чувствуя, что так делать нельзя. Мир скифов дик, странен, подумалось невольно, но подчинен каким-то законам. А самые важные законы те, что внутри человека, а не вне. — И твой отец его не наказал? — Покарав одного, получил бы сто новых противников. Он обратил все в шутку, предложил Бугаю выпить, позвал на охоту... Но когда пришел час покидать родной кров, мы увидели, как из ворот своего дворца выехал на огромном коне всадник в доспехах простого воина. Он не смог объяснить, почему так сделал, но зачем простые слова, если в нас просыпаются боги? — Боги? — Ну да, — сказал он гордо. |
