‑ Никто не видел, как Венсан Мориа давал брату лекарство?

‑ Не думаю, за этим у нас пристально следят. Пациенты находятся под постоянным наблюдением. Но в «Риваж» мы обеспечиваем лечение главным образом уже после выхода из коматозного состояния. А в первый момент Антонен Мориа был доставлен на «скорой» в «Питье‑Сальпетриер». Вот там его брат мог сыграть роль ученика чародея. Но я буду удивлен, если вам удастся найти кого‑то, кто вспомнит подробности спустя четыре года. Питье ‑ это настоящий улей, туда в иные дни пострадавших доставляют беспрерывно.

С этого момента разговор стал буксовать, и Алекс, поблагодарив врача, повесил трубку. Он уселся поглубже в кресло и долго молчал. Левин наблюдала, как он зажег сигарету и заботливо потер сафьяновую папку. «Хотелось бы мне на худой конец быть сафьяновой папкой», ‑ подумала Мартина, как вдруг Алекс заявил:

‑ Я еду в «Сен‑Бернар».

‑ Ты считаешь, что сейчас самое время? ‑ нежным голосом спросила она.

‑ Именно сейчас самое время, и ты едешь со мной.

Больше она ничего не сказала: в его взгляде ясно читалось, что его решение окончательное. Так или иначе, ради него она готова вдыхать отвратительный запах больниц. Еще она готова облачиться в форму медсестры из белого латекса и осуществлять за ним какой‑нибудь особый уход. «Думаю, сама не знаю о чем, ‑ сказала себе Мартина. ‑ Только что я была уверена, что это не имеет никакого отношения к сексу. Как бы не так! Все взаимосвязано. Вообще‑то, если б я постаралась, я бы вернула себе этого мерзкого фараона».

‑ Ну, ты идешь, Мартина?

31

Говоривший с южным акцентом врач‑анестезиолог, лечащий Виктора Шеффера в госпитале «Сен‑Бернар», певучим голосом спросил:

‑ В общем, вы хотите знать, существует ли препарат, способный вытащить человека из комы?

‑ Мне объяснили, что такого препарата нет, ‑ ответил Брюс. ‑ Меня скорее интересуют направления исследований.

‑ Направления, конечно, существуют. Сейчас делаются попытки разработать препарат, который можно было бы назвать лазароидом. Название идет от Лазаря.

‑ Которого воскресил Иисус Христос?

‑ Да, того самого. Легенда называет его первым епископом Марселя. Так вот, работа идет в нескольких направлениях. Например, одни исследователи пытаются помешать действию токсических молекул, которые производятся нервными клетками, когда мозг поврежден. Другие ищут способ экономии кислорода, содержащегося в клетках мозга. А третьи работают непосредственно над нейропередатчиками. Да, забыл сказать о работах швейцарцев, которые показали, что некоторые люди более или менее быстро восстанавливаются после комы в зависимости от наличия в их организме определенного гена.

‑ Вывод, стало быть, таков: все ищут, но никому еще не удалось создать этот самый лазароид, ‑ заключил Брюс.

‑ Именно так, майор.

‑ Судя по тому, что вы только что рассказали, здесь нужны комплексные разработки.

‑ Нет. Ученый может сделать такое открытие один и даже не располагая большим количеством средств. Зачастую это вопрос везения и таланта. Интуиции, если хотите.

‑ Как вы думаете, можно ли создать этот препарат на основе змеиного яда? ‑ спросила Левин.

‑ Думаю, что возможно, только не того, который вызывает паралич мускулов. Необходим яд, воздействующий на нервную систему.

‑ А что вы скажете о кобрах и об африканских земляных гадюках? ‑ продолжала Левин.

‑ Ничего особенного не скажу, потому что я не зоолог. Если б такой лазароид был создан, нам бы первым сообщили.

‑ Лап, лап, са… сад, ‑ произнес в эту минуту Виктор Шеффер.