Тоже мне «инопланетянин», не слышал о радиации, успел подумать я, проваливаясь в тяжелый, глухой сон.

    Не знаю, сколько времени я проспал, часов у меня с собой не было. Вырвали меня из объятий Морфея резкий свет и скрип отворяемой двери. Я открыл глаза, но остался лежать, наблюдая за караулом, посетившим нашу юдоль печали.

    Сосед, кряхтя и охая, встал, звеня тяжкими оковами. Мне пришлось последовать его примеру. Вошедший с ним офицер, брезгливо нас осмотрел и заторопился к выходу. После его исчезновения, два солдата внесли в камеру зловонную деревянную бадью, и мы с сокамерником вынуждены были отправлять естественные потребности под их бдительным присмотром. Дождавшись окончания наших «туалетных процедур», парашу вынесли. Перед тем как запереть дверь, в каземат на несколько секунд заскочил пожилой сержант и, оставив у входа жбанчик с водой и два куска хлеба, быстро ретировался на свежий воздух.

    Сон освежил меня, и как только «посетители» удалились, я впился зубами в тюремную пайку. Со своим куском я расправился в считанные мгновения, которые были прекрасны, как и свежий, хорошо пропеченный хлеб. Сосед подошел к дверям и, лишь отпив из жбана несколько глотков воды, вернулся на старое место.

    -  Почему вы не едите? - спросил я, не без тайного умысла.

    -  Я ем по утрам, когда приносят кашу.

    -  Вы не против, я съем ваш кусок хлеба? - опять спросил я, не в силах глядеть на валяющуюся в соломе краюшку.

    -  Извольте.

    Не церемонясь, я завладел вожделенной пищей и теперь уже с чувством, не торопясь, съел хлеб, запивая его водой. Вторая порция почти утолила голод.

    -  Больше гостей не будет? - поинтересовался я, кончив жевать.

    -  Нет, следующий караул придет утром. Можете снимать цепи.

    Я вышел на самое освещенное место и рассмотрел хитроумный муляж заклепок, который соорудил мой алхимик. Всё было просто и убедительно, только при тщательном осмотре можно было заметить подделку. Теперь, чтобы освободиться, нужно было просто вынуть их из гнезд.

    Сняв оковы, я, по примеру соседа, принялся делать гимнастические упражнения, чтобы привести в норму ноющее, ватное тело. Через полчаса, взмокнув, наконец, почти пришел в себя. Сокамерника мой пример не вдохновил, и он наблюдал за моими действиями лежа.

    -  Ну, вот, теперь я готов к труду и обороне, - сообщил я ему, присаживаясь рядом.

    -  Вы не очень устали? - спросил он, смущенно покашливая.

    -  Напротив.

    -  Мне неловко просить, но ни могли бы вы повторить свой давешний сеанс?

    -  Конечно, повторю. Ложитесь и расслабьтесь. - Сосед вытянулся на гнилой соломе, и я начал делать над ним пассы, концентрируясь на своих руках.

    -  Ну, как успехи? - поинтересовался я, не замечая никакой его реакции.

    -  Странно, но я в этот раз ничего не чувствую, - ответил он.

    Я задумался. В прошлый сеанс я делал то же самое, но руки у меня были соединены цепью. Наверное, получался некий магнитный контур…

    -  Тогда давайте попробуем по-старому.

    Я надел свои вериги и, разведя руки на ширину кандальной цепи, продолжил лечение. Первый же пасс заставил тело пациента конвульсивно дернуться, ну а дальше всё пошло по старому сценарию.