Глава шестая

    -  Барона нанял муж, - рассказывала Зинаида Николаевна, когда силы у нас остались только на разговоры, - чтобы погубить меня. Я здесь как под арестом и не могу распоряжаться ничем, даже собой.

    -  Но почему?

    -  Муж считает, что я ему изменяю.

    -  Ты ему и вправду изменила, или это его фантазии?

    -  Да, и не раз, - просто ответила графиня. - Он вынудил матушку отдать меня за него замуж, хотя знал, что я его ненавижу.

    -  Я слышала, что он стар и некрасив, - осторожно сказал я, - вспомнив характеристику графа камеристки Наташи.

    -  Он не просто некрасив, он отвратителен! - с жаром воскликнула графиня. - И ему нужна была не я, а наши имения. Поэтому я не сочла долгом хранить ему верность.

    -  Бывает, - посочувствовал я, не желая после всего того, что у нас сегодня было, слушать амурные истории о своих предшественниках. - Как же тебя заставили насильно выйти замуж за старика? Ты ведь из знатного и богатого рода, неужели некому было заступиться?

    -  Кто же станет влезать в семейные дела? - удивилась Зинаида Николаевна. - Батюшка мой давно умер, а матушка женщина очень религиозная, что ей духовник скажет, то и делает. Закраевский его подкупил, он и пообещал матушке геенну огненную, коли она меня за графа не выдаст. Она и выдала, - уныло сказала графиня. - Так что выхода у меня было два, или замуж - или в монастырь.

    -  А барон твоему мужу для чего понадобился?

    -  Думаю, чтобы меня извести. Открыто мне зло сделать муж не решился, родни побоялся, вдруг царю донесут, тогда придумал отослать меня в наше родовое имение. С него-то тогда взятки гладки, поболела-де, да померла. Барон докторов своих призвал. Начали они меня не от болезни лечить, а голодом морить, спасибо Наташе, она тишком меня подкармливает. Он бы и Наташу прогнал, да свои виды на нее имеет. Она хоть и сирота, но дворянского рода.

    -  Понятно, - сочувственно сказал я, понимая, что в эту галантную эпоху женщине, даже знатной и богатой, защититься от мужского произвола было практически невозможно.

    -  Пока ты, милый голубчик, не появился, я совсем плоха была. Всё больше спала, да к вечному покою готовилась, да вдруг ты меня разбудил. Бог тебя за сироту наградит.

    -  Это всё хорошо, только что нам дальше делать? Может быть, вызвать фон Герца на дуэль и попросту убить?

    -  Спаси Боже, он человек двойной, тебе самому от него спасаться нужно. У него сила большая. Ты думаешь, зачем он нынче вдруг в город поехал? Привезет станового пристава с урядниками, возьмут тебя под арест и в острог посадят. Тогда сиди в нем и жди правду.

    -  Думаешь? Со мной родственник едет, гвардейский офицер, и все бумаги у нас выправлены. Вряд ли они с нами решат связываться.

    -  Я тоже не захудалого рода, урожденная княжна не из последних Гедиминовичей, а что толку! Казной-то не я, а управляющий распоряжается.

    -  Ты знаешь, Зинаида Николаевна, я законы, в общем, чту, а вот законников не очень. Ежели на мозоль наступят, то и становому приставу башку отшибу.

    -  Бог с тобой, как можно такое говорить. Мы, чай, не по басурманским законам живем, а по царским да православным.

    В это момент наш разговор прервал негромкий стук в дверь. Я спрятался, укрывшись с головой одеялом. После первого неожиданного для нас обоих взрыва страсти, я успел раздеться и спрятать свои ливрейные тряпки в сундук - теперь лежал голым.